Мародер. Виталий Забирко

или неостепенённые научные сотрудники против Резерфорда? Так, атомы углерода…

      Это всё касается естественного хода истории. Но если предположить, что кто-то овладел способом путешествия во времени и может отправиться в любую хронологическую точку истории Земли, тогда всё может перевернуться с ног на голову. В таком случае для катализа или ингибирования хода истории не требуется быть семи пядей во лбу, а достаточно сесть в хроноскаф, перенестись, скажем, в Каменноугольный период и поголовно истребить всех крупных рептилий, тем самым освободив экологическую нишу для млекопитающих. Для таких действий можно быть и рядовым «атомом углерода», главное, иметь хроноскаф.

      Благодаря открытию Гудкова, которое он обнародует через пять лет, у меня такой хроноскаф есть. Правда, садиться в него не надо, достаточно достать из кармана, набрать на пульте нужное время и нажать кнопку «Старт».

      Я закончил завтракать, переоделся, взял приготовленный загодя кейс, вышел на лестничную площадку и закрыл дверь. Затем достал из кармана хроноскаф, в просторечии именуемый «джамп», набрал «20 июля 2001 года, 13 часов 20 минут» и нажал на «Старт».

      Глава третья

      На лестничной площадке практически ничего не изменилось. Даже кремовый цвет панелей в подъезде был таким же, как пять лет спустя. Только солнечные блики, падавшие из окна на правую стену, рывком переместились на левую – я вышел из дому в начале одиннадцатого, а здесь уже половина второго. Конечно, можно синхронизировать время суток, но я не стал мудрствовать и воспользовался предложенной вариатором версией, когда на лестничной площадке никого не будет ни в момент отправления, ни в момент прибытия. Первый вариант всегда самый надёжный, исключающий возникновение флуктуаций.

      Спустившись на лифте, я вышел из подъезда, прошёл к стоянке такси и сел в машину на заднее сиденье.

      – В Шереметьево.

      Шофёр попался на редкость молчаливый, и мне это было на руку. Когда до аэропорта оставалось совсем немного, я достал из кейса лингвистический программатор, выбрал позицию «американизированный английский язык, виржинское произношение», вставил в ухо детектор, оформленный под наушник аудиоплеера, и прикрыл глаза, якобы наслаждаясь музыкой. Когда через пять минут я открыл глаза, то увидел, что мы подъезжаем к зданию аэропорта. Я отключил программатор, спрятал в кейс, а когда такси остановилось, молча, не торгуясь, расплатился. Ни к чему демонстрировать шофёру ломанный русский с виржинским акцентом. Американцу Тэдди Смиту проще проходить паспортный и таможенный контроль. Русского Егора Никишина обшарили бы с головы до ног по всем интимным закоулкам тела, как в московском аэропорту, так и нью-йоркском.

      Билеты в Нью-Йорк на двадцать пятое августа и на двадцать восьмое обратно я купил без особых хлопот, и до следующего скачка у меня оставалось полчаса. Как ни точно рассчитывает вариатор ситуации, всегда надо иметь в запасе свободное