Саганы второго Солнца. Огни Ринеля. Мария Андреевна Версон

создание, это дерево, Стижиан воспринимал его почти как живое: длинные ветви, плотные и крепкие, но в то же время гибкие, с несчетным множеством мелких плотных листиков, никогда не усыхавших и не опадающих, и чтобы сорвать хоть один, нужно было приложить немало усилий.  Кора то гладкая, то грубая, будто дерево менялось по настроению и погоде, а чтобы его обхватить могли бы понадобиться пять-шесть пар рук взрослых мужчин.

      Дерево тихо скрипнуло в ответ, а Стижиан улыбнулся. Отряхнув и без того чистый кожаный плащ, надетый на голое тело, он поправил шнуровку ботинок, ремень, поелозил пальцами по коротким волосам и побрел в сторону второго корпуса.

      Когда он до него дошел, все уже сидели за столами и тихо чавкали. Правилам поведения за столом, приему гостей, и выпроваживанию тоже, учат любого новенького послушника в течение одного месяца в первый год обучения. Всё это привили и Стижиану, и единственным, к чему его приучить не удалось, была пунктуальность, и поэтому он всегда минут на пять опаздывал – не страшно, но все же неловко.

      Стижиан вошел в столовую где-то в половине восьмого. Столовая – это огромная зала, с потолками в шесть метров высотой, где практически отсутствовали окна – они были под самым потолком, чего вполне хватало для освещения. Вдоль этой залы в два ряда стояли двенадцать столов, а между ними образовались узкие проходы. Стол наставников, их принято называть мастерами, находился у противоположной стены от двери в которую вошел Стижиан. Он неторопливо двигался к своему месту за шестым столом в левом ряду, в том, что ближе к кухне, где сидели ученики, которым остался один год до окончания обучения. Стоило ему пойти в залу, как начался уже знакомый шепот:

      – Вот он, наш талант, смотрите!

      – Эй, он между прочим сильнейший монах, ты же слышал что говорят мастера!

      – Тише, тише, ты же не хочешь, чтобы он услышал!

      – Интересно сколько ещё заданий поручат ему, прежде чем вспомнят об остальных?

      – Тоже мне, посланник Богини…

      – Может и посланник, не злословь!

      Поначалу, когда Стижиан думал, что ему просто везёт, было приятно слушать подобные разговорчики. Все же зависть – чувство, присущее всем людям, независимо от степени возвышенности их профессии, и Стижиан, который с тринадцати начал самостоятельно выполнять задания и поручения, никогда бы не мог подумать, что его успех станет причиной его одиночества. Но всё же именно это и случилось.

      Приказом совета Ораны, монтэрские монахи получили статус вольных наемников: они путешествовали по самым отдаленным закоулком мира сего и за некую плату, какую именно – решала совесть монаха, зачищали проклятые места, истреблял нежить, иногда просто проводили независимые от управленческих органов расследования, ловили преступников, спасали детей и котят и прочее-прочее. Самым главным в работе монаха было сохранение жизни человеку. Обет "не убий" должен был дать любой, кто в первый раз идёт на задание, и этот обет включает возможность того, что сам монах