Грехи дома Борджа. Сара Бауэр

на мать. Я плохо помнила ее лицо и манеры, но отец утверждал, что я совсем как она подергиваю волосы у виска, наматываю их на палец или стою, опершись кулаками в бока, от чего донна Лукреция, несомненно, меня отучит. Но когда я рассмотрела себя – острые скулы, маленький прямой нос, чуть квадратный подбородок, круглые глаза, глубоко посаженные, не то что у братьев, которые, собравшись вместе, напоминали стаю сов, – то увидела свою маму. Нет, не увидела, а вспомнила. Она возникла где-то там, в глубине зеркала, произнося слова, которые я не могла услышать из-за собственных сомнений и упрямства.

      Был ли прав отец, считая, что мама одобрила бы мой поступок, или он солгал с целью меня убедить? Или никогда не понимал свою жену? Увы, было поздно предаваться подобным размышлениям. Завтра во время утренней мессы дочь Папы Римского возьмет своей пухлой ручкой мою птичью лапку и отдаст в подчинение своему отцу. Завтра донна Лукреция перед лицом Господа станет моей матерью. Я буду избавлена от своих грехов и грехов моего народа; я превращусь в tabula rasa[9].

      Только я собралась переодеться, как в дверь тихо, почти робко постучали.

      – Кто там?

      – Отец.

      – Входи. Я хотела просто… переодеться, – смущенно пробормотала я, заметив, как изменился он в лице при виде дочери в платье для крещения.

      – Я… э… – отец прокашлялся, – сегодня ужинаю не дома, с представителем Фуггеров[10]. Нужно разобраться с увеличением портовых сборов на перец, что доставляют в Венецию. Важный вопрос, если подумать, сколько перца мы потребляем. Вернусь, наверное, поздно.

      – Можешь меня разбудить.

      Мы оба понимали, что пройдет много времени, прежде чем мы снова увидимся. Ему и братьям завтра вход в церковь заказан, да и с визитами во дворец Санта-Мария-ин-Портико они являться не смогут, а я не знала, будет ли мне предоставлена какая-то свобода при моих новых обязанностях.

      – Я бы предпочел этого не делать. – Подойдя, он положил мне на плечи широкие ладони. – Завтра тебе нужно выглядеть во всей красе, без кругов под глазами.

      – Но это же не… – «моя свадьба», чуть не вырвалось у меня.

      – Хорошо, что донна Лукреция так к тебе благоволит. Хорошо для твоего будущего. Твоя мать очень гордилась бы тобой, – торопливо договорил он, словно кидаясь в омут головой или глотая горькое лекарство.

      Но прежде чем я успела ответить, отец повернулся и ушел, оставив после себя лишь легкий аромат амбры, которой смазывал бороду для блеска.

      Я сняла одеяние для крещения и разложила поверх дорожного сундука, который завтра утром отнесут во дворец. Это был прекрасный кедровый сундук, новый, обтянутый красной испанской кожей, с медными насечками. В нем имелись особые отделения для белья, волосяных щеток, подвязок и обуви, а также большие отделения для платьев. И где-то за всей этой практичностью, суетой и размышлениями пряталась душа Донаты Спаньолы.

      Христианское крещение – странный

9

Нечто нетронутое, «чистая доска» (лат.).

10

Крупнейший купеческий и банкирский дом Германии XV–XVII веков, который вел дела по всей Европе и за ее пределами.