Зажечь небеса. Эмма Скотт

попросил меня остаться с Уэстоном. Да я и сама не могу сейчас уйти».

      – Иди, милая, – посоветовал мне Пол. – А потом мы с Мирандой сходим перекусить. Уэс не останется один.

      Мне ужасно не хотелось уходить от Уэстона, но, с тех пор как пришло письмо из армии, меня словно нес бурный поток: он забросил меня в Балтимор, в эту больницу, погрузил в море переживаний и сумятицы. Во всём этом шторме Руби была словно остров, и я осознала, что напрасно не рассказала ей о том, что произошло между Уэстоном и мной.

      – Только кофе, – решилась я.

      – Так мило с твоей стороны, что ты осталась с нами, золотце, – проговорила Миранда. – Я думала, ты уедешь вместе с Коннором.

      – Я… Уэстон мой друг, – выкрутилась я.

      Миранда снова опустилась на стул.

      – Приятно знать, что кто-то еще понимает значение этого слова.

      Когда мы спустились в кафетерий, Руби отхлебнула кофе и сказала:

      – Поговори со мной, подруга.

      – О чем?

      – Почему ты до сих пор здесь, а не в Бостоне рядом с Коннором?

      Я судорожно втянула в себя воздух и выпалила:

      – Он порвал со мной.

      У Руби округлились глаза.

      – Ты не шутишь? Вчера вечером? Он поэтому уехал?

      – Отчасти. Главным образом он уехал потому, что полностью согласен с Мирандой: он считает, что виноват во всём случившемся с Уэстоном.

      Руби пожевала нижнюю губу.

      – Проклятие. Да еще все эти разговоры про то, что у Уэса поврежден позвоночник.

      – Думаю, дело и впрямь серьезное, Руби, – пробормотала я, борясь с подступившими слезами. – Коннор так думает, а ему виднее. Он был там, когда Уэстона подстрелили, и потом был с ним в немецкой больнице.

      – Бедный Уэс. Боже, а говорили даже об участии в Олимпийский играх, да? Вот черт…

      Я кивнула, потом выпрямилась.

      – Но мы не знаем наверняка.

      Доктора еще должны провести исследования. К тому же они профессионалы. Я постоянно твержу себе, что нужно дождаться, пока они поставят окончательный диагноз, а потом вспоминаю, что Коннор уехал.

      Руби поджала губы, всем своим видом выражая сомнение, потом взяла меня за руку.

      – Жаль, что вы с Коннором расстались. Знаю, у вас двоих не всё шло гладко, но я никогда не думала, что он бросит тебя в такой момент. – Она склонила голову набок, пристально меня рассматривая. – Ты очень огорчилась?

      – Сама не понимаю, что чувствую. Я его люблю. Или любила? – Я нервно пригладила волосы. – Боже, всё так запуталось.

      – Несмотря ни на что, Коннору сейчас следовало быть здесь, рядом с Уэсом, – изрекла Руби, качая головой. – Пусть он испытывает чувство вины, но у меня в голове не укладывается, что он вот так слинял.

      – Возможно, дело не только в чувстве вины. – Я потупилась и стала пристально рассматривать свой кофе.

      – Вот как?

      Я зажмурилась и выпалила:

      – Я изменила Коннору с Уэстоном.

      Когда я приоткрыла глаза и посмотрела на Руби, та таращилась на меня, выпучив глаза и открыв