Игра времен (сборник). Наталья Резанова

но если бы я не оставила его в доме, Визуна, может быть, не умерла.

      Я снова достала его из тайника и стала рассматривать. Я видела много магических камней, когда дороги были еще открыты и разные предметы из большого мира доходили к нам беспрепятственно. Другие талисманы мы делали сами, не только для деревенского обихода, где можно было обойтись травами и корнями, но также из камней, что мы искали в заброшенных штольнях. В привозных встречались похожие черные камешки, но это были обычные обереги от дурного глаза.

      Я вспомнила тексты лапидариев, которые наизусть твердила Визуна: «Изображай медведя на аметисте, лягушку на берилле, всадника с копьем на халцедоне, барана на сапфире…» Относительно гагата я не знала указаний. Обычной греческой надписи «Иао, абраксас» тоже не было. Символы – а может быть, просто рисунки – на камне были совершенно незнакомы. Чем-то они напоминали мне изображения, которые можно видеть на древних стоячих камнях, но были сложнее. И я снова вспомнила, как убийцы не стали обыскивать тело. Может быть, они боялись прикоснуться к камню?

      Мне нужен был совет. Я и не знала никого, кто мог бы мне его дать. Ведь я никогда нигде не бывала, кроме леса и деревни. Единственное, что мне пришло на ум, – то, что я слышала от Визуны о колдуне из-за перевала, зловредном, но умном старике. И я решила позвать его. Весеннее равноденствие миновало, он должен быть свободен.

      Есть много способов заставить колдуна явиться. Я выбрала самый простой. Взяла новый глиняный горшок, бросила туда две иглы, настрогала дубовых щепок, залила водой и поставила на огонь. И я буду доливать воду и кипятить это варево до той поры, пока он не придет.

      Он пришел на четвертый день, плюхнулся за стол и сразу же воззрился на очаг. Я молча сняла горшок с огня, а перед стариком поставила кувшин пива, миску с кашей и полкруга сыра – все, что было в доме. Я соблюдала обычай черных – не здороваться и не называть имени, хотя мне это ничем не грозило.

      Он поел, выпил, потом сказал мне:

      – А черенки в палисаднике выкопала бы. Сразу видно, что ведьма живет.

      – Почему?

      – Розы же! Разве любовная ворожба без роз обходится?

      – Запросто, – буркнула я. – Берешь свечу, что побывала в руках мертвеца, потом щепку от придорожного креста…

      – А вот этого тебе знать не нужно, – перебил он меня. – Ты белая.

      – Знаю вот.

      – Ох, Визуна… Кто знает, где теперь ее душа? – И без перехода, уставившись острыми глазками мне в переносицу: – Зачем позвала?

      Я сняла цепочку с шеи и протянула ему. Но он не взял. Даже толкнулся в сторону.

      – Эт-то что?

      – Похоже, что из-за этого умерла Визуна.

      Я вкратце рассказала ему историю. Покуда я говорила, он немного приободрился.

      – Опиши того, кто нес камень.

      – Лет тридцати пяти. Худой, волосы черные, короткие. Чем-то похож на монаха.

      – Может, то и был монах. Среди них есть монахи.

      – Среди кого?

      Он не ответил. Потом спросил:

      – Ты