Могикане Парижа. Александр Дюма

корректура… Ты мог бы потерять все это.

      – Да, – вздохнул Жюстен.

      Мюллер был так весел, что не заметил этого вздоха.

      А между тем этот вздох был даже грустнее «Последней мысли» Вебера, – в нем сказалась утрата последней надежды.

      Жюстену стоило только сказать:

      – Мне нужна ваша тысяча франков, чтобы выздороветь, чтобы кормить мать и сестру. Вы можете и позднее увидеться с Вебером, а теперь останьтесь, добрый учитель, останьтесь!

      И Мюллер, может быть, и вздохнул бы так же горько, как и Жюстен, но, наверно, не отказал бы ему.

      Но Жюстен даже и не подумал ничего подобного, обнял старика со слезами на глазах, вернулся домой и в изнеможении бросился на свою постель.

      В тот же день в пять часов вечера старый Мюллер уехал в Дрезден.

      Это было разрушением последней надежды.

      Несмотря на все еще продолжавшуюся слабость, Жюстен стал хлопотать о возвращении своих прежних уроков и о приискании новых. Но большинство родителей отделывалось от него человеколюбивым ответом:

      – У вас здоровье слишком слабое.

      Наконец, выбившись из сил и почти утратив всякую надежду, молодой человек решился открыть частную школу, тем более, что детей в этом бедном околотке было много, а учебных заведений – мало.

      Первым, кто отдал к нему сына, был один ремеслен ник. Сосед его, поденщик, который не мог присматривать за своим мальчиком, отвел его в школу, скорее, чтобы отделаться от него, чем ради науки, третий привел к Жюстену двух семилетних близнецов.

      Через шесть месяцев у него в ученье было восемь славных белокурых и краснощеких мальчуганов. Ему приходилось проводить с ними целый день, а все они вместе доставляли ему всего сорок франков в месяц.

      В бедных кварталах несчастные школьные учителя и теперь получают такую же плату.

      Наконец, через два года, в июне 1820 года, у Жюстена было уже восемнадцать учеников. Он получал за них девяносто франков и жил на них с матерью и с сестрой; но слово «жить» часто перефразируется словами «не умирать от голода».

      Мюллер побывал в Дрездене, виделся с Вебером, про вел с ним целый месяц и, возвратясь, сказал Жюстену:

      – Я издержал мою тысячу франков до последнего сантима, но, клянусь виолончелью, я не жалею их.

      XV. Домашняя жизнь школьного учителя

      В доме, в котором жил Жюстен, было всего два этажа.

      Во втором этаже было две комнаты и кухня. Там жили мать и сестра Жюстена.

      Этот флигель стоял в глубине двора, соприкасаясь с другими домами лишь одним фасадом, и был построен, вероятно, для смотрителя фабрики, развалины которой еще виднелись неподалеку.

      И вот в этом темном углу с трудом и лишениями прозябали мать, дочь и сын.

      Слепая мать проводила большую часть времени в пер вой комнате, в которой сходились по вечерам и дети.

      Ужасное положение свое она переносила с терпением, на которое способны только люди глубоко религиозные. Она никогда не жаловалась и держала себя с достоинством