Потоп. Генрик Сенкевич

за что я должен благодарить тебя?

      – За то, что не в ярме ты у изменника и не погоняет он тебя, как вола, хоть ты для этого больше всего годишься, потому глуп и здоров, понял? Эх, а бой-то все жарче!.. Слышишь? Это, верно, шведы ревут, как телята на пастбище.

      Заглоба нахмурился тут, тревога взяла его; вдруг он спросил у Роха, в упор глядя на него:

      – Кому желаешь победы?

      – Ясное дело, нашим.

      – Вот видишь! А почему не шведам?

      – А я бы и сам их лупил. Наши – это наши!

      – Совесть у тебя просыпается… Но как же ты мог соплеменников везти к шведам?

      – У меня был приказ.

      – Но теперь-то приказа нет?

      – Ясное дело, нет.

      – Твой начальник теперь пан Володыёвский, и больше никто!

      – Да как будто так!

      – Ты должен делать то, что тебе пан Володыёвский велит.

      – Вроде как должен.

      – Он тебе перво-наперво велит отречься от Радзивилла и служить не ему, а отчизне.

      – Как же так? – почесал голову Рох.

      – Приказ! – рявкнул Заглоба.

      – Слушаюсь! – ответил Рох.

      – Вот и хорошо! В первом же бою будешь лупить шведов!

      – Приказ есть приказ! – ответил Ковальский и вздохнул с облегчением, точно у него гора свалилась с плеч.

      Заглоба тоже был доволен, у него были свои виды на Роха. Они вместе стали слушать отголоски боя, долетавшие до них, и добрый час еще слушали, пока все не стихло.

      Заглоба обнаруживал признаки все большего беспокойства.

      – Неужто им не повезло?

      – Ты, дядя, старый солдат, а говоришь такое! Да ведь если бы шведы их разбили, они бы толпою мимо нас отступали.

      – Верно! Вижу, и твой ум кое на что годится.

      – Слышишь, дядя, топот? Они не спешат. Посекли, верно, шведов.

      – Ох, да наши ли это? Подъехать поближе, что ли?

      С этими словами Заглоба спустил саблю на темляк, взял в руку пистолет и двинулся вперед. Вскоре он увидел впереди темную массу, которая медленно двигалась по дороге, в то же время до слуха его донесся шумный говор.

      Впереди ехало несколько человек, ведя между собою громкий разговор, и вскоре Заглоба услышал знакомый голос пана Михала.

      – Молодцы! – говорил Володыёвский. – Не знаю, как пехота, но конница отличная!

      Заглоба дал шпоры коню.

      – Ну, как вы там?! Ну, как вы там?! Я уж терпенье потерял, хотел в бой лететь… Не ранен ли кто?

      – Все, слава Богу, здоровы! – ответил пан Михал. – Но потеряли больше двадцати хороших солдат.

      – А шведы?

      – Положили мы их без числа.

      – Потешил ты, верно, пан Михал, душу. Ну хорошо ли это было, оставлять меня, старика, тут на страже? Да я прямо рвался в драку, так хотелось мне отведать шведятины. Сырых бы ел, право!

      – Можешь получить и жареных, их там десятка два испеклось в огне.

      – Пусть их собаки едят. А пленников взяли?

      – Ротмистра и семерых рейтар.

      – Что же ты с ними думаешь делать?

      – Я