Красное и белое. И серо-буро-малиновое. Сергей Геннадьевич Светуньков

реплики, после чего эти реплики превращались уже в яркие мини выступления в поддержку генеральной линии партии.

      Живоглоцкий не успокоился и опубликовал в «Глуповской правде» большую статью о вреде алкоголя. Дискуссия вышла за пределы стен обкома. Так возникла в Глупове первая организованная внутрипартийная оппозиция. Поскольку надо было как-то её идентифицировать, назвать то ли «левой», то ли «правой», то ли ещё какой, начались в обществе поиски соответствующего наречия или прилагательного, поскольку направление оппозиции было не ясно. Против названия «водочная оппозиция» возражали сами её участники – мы, мол, противоводочные, а не водочные. Но говорить «противоводочная партийная оппозиция» как-то не по-русски, уж очень громоздко, многие ораторы уже на первом слове спотыкались, где уж тут говорить о названии в целом! Тут с лёгкой руки Зойки Три Стакана появилось обозначение – «Живоглоцкистская оппозиция», а её участников стали называть «живоглоцкистами», а некоторые наиболее отчаянные противники – «живоглотами»…

      А никто из оппозиционеров и не возражал, быть оппозицией в начале 20-х годов было вполне нормально и даже модно.

      Жизнь шла своим чередом, оппозиция бросалась и на другие темы, шла открытая борьба разных мнений на пленумах, на заседаниях Советов разных уровней, всё бурлило и кипело, но не выплёскивалось за некоторые границы старой революционной дружбы, которые лично определяла Зойка Три Стакана. Для поддержания дружеских отношений каждую пятницу после планёрки, проводимой в облисполкоме, старые и новые глуповские руководители отправлялись в автомобилях в заранее оговорённое место, где устраивали дружескую пирушку.

      Костяк собирался в кабинете у Зойки Три Стакана, где выпивали стакан – другой, закусывали и вспоминали недалёкое героическое прошлое, которое обрастало всё новыми и новыми подробностями и событиями, никогда в жизни не происходившими. После чего садились в автомобили и выезжали на то предприятие или организацию, которое по очереди должно было проводить мероприятие. Туда «с полей» подтягивались некоторые другие руководители.

      Возглавлял такое предприятие «свой» человек, проверенный партиец, который, за счёт фондов предприятия, естественно, в потаённом уголке рабочей столовой накрывал стол с соответствующими закусками и выпивкой и ждал гостей с нетерпением, переминаясь с ноги на ногу у проходной. Гости приезжали, выходили из авто и ходили по предприятию, тем путём, которым их вёл «хозяин» предприятия. По дороге могли встретить и какого-нибудь задержавшегося работягу. Тогда все, начиная с Зойки Три Стакана, здоровались с ним за руку и узнавали, как идут дела. Чаще всего получив в ответ испуганное:

      – А чё? хорошо…

      Шли дальше.

      Если же работяга начинал на что-то жаловаться, Зойка Три Стакана жала ему руку и прочувственно говорила:

      – Спасибо, товарищ, обязательно всё учтём и исправим, – и, обращаясь к «хозяину», строго спрашивала, – правда?

      – Конечно,