Красное и белое. И серо-буро-малиновое. Сергей Геннадьевич Светуньков

Три Стакана, крепко доставалось по партийной линии – некоторым даже строгий выговор объявляли!

      Надо сказать, что и Зойка Три Стакана не бедствовала, продовольственный паёк позволял ей жить сытно, а со всей глуповской земли ей приносили подарки ходоки: кто свежезарезанную курочку, кто поросёнка, кто пирог с капустой, кто золотую брошь – всё Зойка Три Стакана с удовольствием принимала и благодарила. Свою немалую лепту в организацию благостной жизни Зойки Три Стакана вносил и Матрёшкин, заносивший ей не только всякие вкусности, но и реквизированные драгоценности. В её роскошном особнячке, в котором осталась вся Мальвинина мебель, стали появляться милые безделушки – часы и часики, колечки с брильянтами и колье с аметистами, шкатулки позолоченные или просто инкрустированные слоновой костью и перламутром, изящные ломбардные столики и пуфики…

      Спала Зойка Три Стакана на шёлковом белье, завтракала, одевшись в розовый шёлковый пеньюар, на серебряном подносе из сервиза мейсенского фарфора… Словом, быт товарища З.А.Розенбам был обеспечен полностью для того, чтобы она также полностью отдалась революционной работе. Она и отдавалась.

      В соответствии циркуляром ЦК, с которым полностью согласилась Зойка Три Стакана, коммунисты могли быть преданы суду только с санкции местных партийных органов. Как тут все повалили в большевики! Число коммунистов в Глуповской губернии к 1920 году увеличилось по сравнению с 1918 годом в два раза! А поскольку все должности, на которых можно было бы воровать, занимали коммунисты, то борьба со взяточничеством и воровством была с треском проиграна – Зойка Три Стакана своих не сдавала!

      Глупов в этом ничем не отличался от всей остальной России. В мае 1918 года СНК был принят декрет «О взяточничестве». Этот декрет предусматривал ответственность за дачу и получение взяток. Виновные наказывались полной конфискацией имущества и ссылкой на принудительные работы. Но, партийцы оставались безнаказанными, а строго наказывали только представителей «имущего класса». Поэтому взятки в Глупове могли брать все чиновники, имеющие в кармане большевистский билет. Если их и «ловили за руку», что бывало очень редко, они каялись и возвращали полученное в казну. Тогда их журили, и оставляли на работе с очередным «последним товарищеским предупреждением». А вот те, кто брал взятку, не будучи честным коммунистом, строго наказывались, если их ловили. Такие случаи бывали.

      Матрёшкин вошёл в роль творца судеб и упивался ею. Приходит на приём к нему, к примеру, жена арестованного купца, и, утирая слёзы, приносит в платочке несколько золотых монет, – мол, отпусти мужа, не виновен он – оговорили недруги! Он ведь за советску власть, на её благо продуктами из-под полы торговал. А вот и монеты – тебе в подарок от всей души. Матрёшкин понимающе кивает головой, берёт платочек, разворачивает его, пересчитывает золотые монеты, затем, складывает их в свой личный сейф, после чего, высунув от старания язык, записывает на специальном бланке фамилию,