Дом на холме. Екатерина Стадникова

палец в дырку под воротником грязной рубашки.

      – Нет, моя дорогая. Не был. – Дайна чувствовала, что Найджела понесло. – Когда-то, очень давно, я был моложе, имел дом, работу, друзей. И женат я… был. Меня уважали! А потом в город пришли дивные и отобрали это. С тех пор я служу Ордену, насколько таланта хватает. А скольких до меня покалечило? Мою прежнюю Тень так же потянуло в подземелье, к нему. И где она теперь? Мертва и осуждена посмертно. Пусть и оправдана потом, но это уже ей никак не поможет.

      – Раньше ты ничего такого не рассказывал. – Мисс Уиквилд отвела взгляд.

      – Только не говори, что Леди Дайну интересовала личность ее связного! – В скудном свете оконного проема фигура женщины выглядела немым изваянием. – Я был просто сумасшедшим уродцем, который сует нос в твои дела, попутно вытаскивая из разного рода неприятностей. Не пытайся обманывать себя. Мы оба все отлично понимаем. А ведь я не хотел служить. Мечтал о простой тихой жизни в своем крошечном городке. Это же не зазорно. Но знаешь, я счастлив. Остаюсь с тобой не потому, что обязан, а потому, что ты – это ты.

      Дайна почувствовала, как внутри все сжалось в комок. Разуму отчаянно хотелось списать нежданную исповедь на алкоголь.

      – Давай закроем тему, если тебе неприятно? – предложила она.

      – Если тебе неприятно, – подался вперед тот.

      – Ты прав. Мне неприятно, – согласилась мисс Уиквилд. – Забыла, как оно – быть неблагодарной, нечуткой дрянью.

      Едва ли шутка получилась удачной. К горлу подступало разом все, мешавшее жить последние месяцы. Лишь благоразумие останавливало Дайну, жаждавшую вывалить свою боль на любого, готового слушать. Тишина звенела в ушах.

      – Это, наверное, для тебя слишком. – Слабое утешение. – Оставим, как есть. Ты продолжишь строить вокруг себя стену, а я так… рядом посижу. Вдруг да решишь прорубить окно?

      – Понимаю, – кивнула Дайна. – Мы сейчас не станем обсуждать, как с кем обошлась судьба, и выяснять отношения. Не знаю, сделается тебе легче или нет, но теперь я смотрю на тебя несколько иными глазами.

* * *

      Часы летели незаметно. Никодемас охрип, а Эмили замерзла, но ребята продолжали болтать, завернувшись в старую темно-синюю штору и плотнее прижавшись друг к другу.

      – Кхм… – никто не заметил, как мадам Александра вышла на пирс. – И что вы двое тут делаете?

      Вопрос застал врасплох. Девочка вздрогнула и зажмурилась. Никогда не угадаешь: собирается Альхен поругать или помочь.

      – Не думаю, что господа обрадуются, узнав о странной любви своей дочери к ночным прогулкам, – легкий смешок развеял все сомнения. – Стоит отправляться спать. Если, конечно, кто-то не жаждет остаться без Рождества, дня рождения и многих других радостей жизни. Знаем мы вашу матушку.

      – Я… я выпала из окна – и… – промямлила Эмили.

      – И оборвала штору, – закончила за нее невозмутимая женщина. – Вижу. Следуйте за мной оба. А вы, юная леди, завтра расцелуете нашего Падди в обе щеки. Я так и знала, что однажды вы попробуете вылезти в окно. Единственно ждала этого не раньше шестнадцатилетия.