Сталин-центр. Александр Викторович Титов

тешил, так что, когда во время моего обычного воскресного посещения тира рядом со мной раздался знакомый голос, мне стало даже как-то спокойнее.

      – Здравствуйте, Максим Сергеевич. Рад вас видеть снова.

      – Не могу сказать, что это взаимно, – проговорил я, продолжая целиться из своей двуствольной «Беретты» в мишень. – Разве мы не завершили наш разговор в прошлый раз?

      – О нет! Что вы!

      Я выстрелил дуплетом и, не проверяя точности попадания, повернулся к Григорьеву.

      – Михаил? Я же правильно помню? – Он утвердительно кивнул. – Ну чего вы от меня хотите? Только не надо лукавить. Если бы у вас в планах было заставить меня отвечать по закону, вы бы действовали совсем не так. Чего вы хотите?

      Его извечная улыбка стала чуточку лукавее. Он быстро осмотрелся и коротко ответил:

      – Деньги.

      По тому, как он это произнес, я понял, что опасаться микрофона в его одежде не стоит и можно говорить более-менее свободно. Кроме того, беспрерывный грохот выстрелов должен был служить отличной защитой от посторонних ушей.

      – Все так просто? А почему с меня? Ведь у меня не крутится по-настоящему больших денег, я же всего лишь юрист.

      – Так-то оно так… Да вот только вы чертовски хороший юрист. С баснословными гонорарами, да к тому же еще и нечистоплотный. Поверьте, именно вы способны меня удовлетворить.

      Я пожал плечами и, переломив ружье, принялся вынимать стреляные гильзы.

      – Мне даже интересно: как именно?

      – Вы, к примеру, можете собрать деньги со своих клиентов. Они ведь больше вас заинтересованы сохранить свои тайны, – коротко ответил он.

      От удивления у меня даже рот открылся и довольно долгое время не получалось найти подходящего ответа.

      – Да ты, вообще, в своем уме, Григорьев? Это ж мой верный конец! Представляешь, что будет, когда я скажу своим клиентам, что не смог сохранить конфиденциальность? Это просто невозможно!

      Вместо ответа он протянул мне салфетку с написанной на ней суммой. Видимо, мои глаза округлились еще больше.

      – Мне все равно, что с вами будет, – сделав ударение на слове «вами», отчетливо произнес он. – Если не хотите в тюрьму, включите голову. А даже если вы и вся ваша контора перестанете существовать, от этого только польза будет. Пробовать сбежать не советую. – Говоря это, он как-то недобро улыбался. – У меня всё. Даю ровно месяц.

      И он ушел, оставив меня в состоянии шока.

      Естественно, я узнал всю подноготную этого полоумного вымогателя. Но как бы глубоко я ни копал, найти его ахиллесову пяту не получалось. Среди моих многочисленных связей не нашлось той, которая смогла бы оказать на него влияние. Не берусь судить, в силу каких обстоятельств, но он был совершенно недосягаем. Выяснив это, я уже готов был явиться с повинной и постараться выторговать свободу, сдав с потрохами этого господина Григорьева. Но чем больше я о нем узнавал, тем неосуществимей становился и этот план. Следователя просто невозможно было заподозрить хоть в чем-то, кроме