JaZZ моТЫлька. Эрнесто Дуган

байк, забыв, что удерживаю его. В моём то, ой в мире Морлоков, короче говоря, там – с другой стороны двери, такого не было. Завод продолжал исправно работать, созывая в свои плавильни всех демонов вселенной.

      – Ты чё там оцифровуешь? – Надевая шлем, Шира обнажила запястье правой руки, где красовались глубокие царапины.

      – Кто это тебя так?

      – А пустяки, я дрессировщик.

      – Кого дрессируешь?

      – Самых опасных животных в мире! Захлопывая забрало, ответила Шира.

      *

      Как оказалось, здесь был целый фестиваль, собравший музыкантов, поэтов, художников…

      Первым делом мы посетили площадку поэтического перформанса группы поэтов, называвшихся "Фабрикой брака".

      Публика как раз готовилась к очередному выступлению. Тельфер, скользящий под потолком, тем временем опустил автомобиль, работники арОтАЗиса проворно отцепили груз и махнули, мол, начинайте.

      На импровизированную сцену, успевшую приютить авто, поднялся мужчина в изорванной одежде. В руках он сжимал длинную ручку пожарного топора.

      Сцена эта являла собой полуразрушенный бетонный куб с остатками ржавых конструкций некогда растущих во славу бога войны. Декларируя своё творение, мужчина принялся крушить автомобиль топором.

      "Есть история одна,

      про человека

      с фотографии она.

      Был бойким он,

      кипели страсти,

      парили чувства,

      тело танца жизни

      выполняло па за па.

      Лето прогнала меди пора,

      день засыпал,

      листопад радость позвал.

      Время так и не дало совет,

      жить остался он

      в слепках дней

      чьё тление согревало

      сердце в искрах льда.

      Есть история одна,

      про человека

      с фотографии она…"

      Каждая новая строчка завершалась ударом топора по доселе неплохо выглядящему автомобилю. Затем поэт присел на искорёженный капот и мечтательно глядя на металлический каркас под потолком отдышался. Утихомирив дыхание, он продолжил:

      "Я бы хотел летать,

      летать как мысли,

      мысли уносящие прочь,

      прочь от мира скучных людей,

      людей убогих и простых,

      Я бы хотел летать,

      летать так быстро,

      чтобы поймать тебя,

      тебя такую же узницу

      как и я…

      Лёгкая отдышка после недавних упражнений только усиливала впечатление от стихотворения. И наконец, взобравшись на крышу не желающего обновляться как в фильме «Кристина» авто, продекламировал:

      " Человек – могильник

      Бескрылых надежд,

      Разбитых кристаллов

      Прозрачных мечтаний,

      Злоба, грусть, тоска,

      Кипят до смерти в нём,

      Хоть умер он давно…"

      После этого поэт прыгнул с крыши автомобиля и повис на тонком бесцветном тросе, прикреплённом к поясу, лебёдка с которым, нависала прямо над бетонным возвышением.

      Публика