Ведьма на выданье. Марина Комарова

Дорота сегодня принесла мне весьма уродливое платье фасона «мешок картошки», я не умничала, потому что не до того было. Но тут… Тут же полный абзац! Нет, я не носила дизайнерские шмотки, никогда не была иконой стиля, но все же любила видеть себя в зеркале хорошенькой и женственной, а не вот это все.

      Как говорила незабвенная теть Зина: «Девушку должно быть видно, а не так, чтобы сливалась со стенкой!»

      И было в этом что-то мудрое.

      – Ты уснула? – поинтересовался Бецик, спикировав на мое плечо.

      – Я страдаю, не мешай, – буркнула я и тут же спохватилась: – Что такое Речь Шветная?

      – Это княжество, в котором мы живем, Алина, – вздохнул Бецик. – И правит им славный Князь Претемных Вацлав Шлях-Успенский. Сволочь такая.

      – Как-то ты не очень уважительно о правящей персоне-то, – заметила я.

      – Что есть, то есть, – буркнул Бецик.

      Потом взмыл вверх и подлетел к массивной книге, подпиравшей ножку шкафа. Хм, я ее сразу и не заметила.

      – Алина, помоги мне. Пока нет Виславы, а Дорота и Лешек хозяйничают на кухне, можем успеть восстановить твою память.

      Звучало заманчиво, но книга как-то не внушала доверия.

      Во-первых, она была большой, с приличный такой ноутбук. Во-вторых, толстой. Такой прибить – ничего не стоит. В-третьих, на ней был замок в виде львиной морды, в пасти которой зажималось кольцо. Обычно такие бывают на дверях, чтобы гость мог постучать.

      – Давай-давай! – поторапливал Бецик.

      Я медленно присела. Протянула руку, пальцы обдало теплом. Глаза льва сверкнули алым всполохом. Голова закружилась, в нос ударил запах трав и кофе, крепкого-крепкого и безумно ароматного.

      Дыхание застряло в легких, будто под гипнозом, я потянулась к гримуару, и тут в дверь настойчиво постучали.

      – Алина! Можно войти?

      Че-е-ерт! Явился! И кто тебя звал, Лех Скорбута? Вечно ты…

      От неожиданности я плюхнулась на пол. Имя! Я вспомнила полное имя Лешека! Значит… не все потеряно!

      Одновременно радуясь и будучи раздраженной, я встала и подошла к двери.

      – Что случилось? – спросила я, открывая ее.

      – Дорота зовет, – сказал он, серьезно глядя на меня.

      Эх, эти зеленые глаза. Вот почему нельзя взять себе мужчину, который понравился? Просто вот взять и принести домой. Сказать: «Дорогой, теперь ты будешь жить здесь. Я все уладила».

      «Потому что нельзя приносить чужое в дом, особенно, если это красивый самец, очередь на которого простирается от Львова до Одессы», – тут же сообщил внутренний голос.

      Вздохнув, я уже собралась последовать за Лешеком, но он не сдвинулся с места. И единственное, что хорошо получилось – это с разбегу ткнуться в широкую грудь. Вдохнуть запах лаванды и почувствовать, как горячая ладонь легла на спину.

      – Алина, – шепнул он мне в макушку. – Я понимаю, что ты сейчас сама не своя. И с такой родней и правда не просто остаться в своем разуме. Но… если тебе понадобится помощь. Или что-то еще, знай: я всегда рядом.

      Лешек больше ничего не сказал, но у меня почему-то