Светлые аллеи. Александр Викторович Антипов

в чтение. Эта мимолетная встреча запомнилась Алексу надолго, на всю жизнь. Как корил он себя за то, что не заговорил, не выказал восхищение и любовь. Да-да именно любовь! Знаменитых, но официально непризнанных актёров тогда не просто обожали, любили. Всей душою, как могут любить только русские люди. Для которых такие как Крамаров-луч света в царстве двуличия и невежества, официоза и нетерпимости, антирелигиозности и бесовщины. И его роли веселили советских людей до упаду, как анекдоты про Брежнева и Ленина. Возле воронки, ставшей впоследствии прудиком, познакомились два Сергея. Через некоторое время проезжая по Лермонтова, свернули в лес к этому прудику, где произошло знакомство Алекса с Ткаченко. Он ловил там рыбу или просто проводил свободное время с удочкой. Наедине с окружающей фантастической природой. Когда это было, уже и не припомнить. Главное-судьба свела этих трёх человек. И развела в 94-м, когда Яговкин погиб, и второй раз-в двенадцатом, когда ушёл Ткаченко. А тогда на рубеже семидесятых-восьмидесятых годов всё было просто замечательно. Ведь прошло детство и начиналась юность, весёлая и беззаботная. А впереди была вся жизнь, такая бесконечная, взрослая и многообещающая. А старости просто не существовало. Дед всегда был дедом, бабушка всегда бабушкой. Они не старели и не молодели, оставались всегда в этом состоянии спокойной умиротворенной старости. Были вечными стариками со своей премудрой зрелостью. Они не были развалюхами. Дед, ветеран и инвалид войны, бывший чекист и директор детского дома, бывший секретарь райкома, хорошо знавший Промыслова, одного из руководителей Москвы того времени. Дед, работая в партийном контроле часто общался с ним. Дед был вечно молодым дедом, а бабушка-вечно молодой бабушкой. Проработав в психиатрии всю жизнь, она иногда отзывала Алекса от зашедшей вместе с ним очередной кампании. Пообщавшись с ребятами и расспросив их о том, о сём, она говорила (Алексу наедине) про того или иного парня свою сакральную, но сбывающуюся в ста процентов случаев, фразу: этого парнишку надо спасать! Пока не поздно. Все ребята, про которых она это говорила, а их было немного, буквально по пальцам одной руки пересчитать, все они с возрастом начали здорово выпивать и умерли не в последнюю очередь именно от пьянки. А тогда это казалось просто невозможным. Но Алексу врезались в память навсегда эти пророческие слова. Видимо, наметанный взгляд и опыт специалиста-нарколога подмечал нечто такое, невидимое остальным, как не каламбурно это звучит. Вернемся же к прудику-воронке. Вокруг пруда была бугристой земля, усеянная иголками. Росли елки и сосны, между которыми Сергей и Алекс сделали две скамейки. Серёга прихватил топор и найдя обломанные сосновые ветви, достаточно толстые для скамьи, обработал их топором. Затем они вколотили эти микробрёвнышки между елями и получились две скамьи. Тихое уютное место рядом с прутиком. Можно половить рыбку, покурить сигареты или выпить винишка, буквально по стаканчику. Пиво было не в моде и пили в пивзалах, кабаках, заведениях