Берегиня сегодня. Марина Хробот

на нем на два этажа ниже.

      От лифта вглубь вел длинный коридор. Справа серела глухая бетонная стена, слева, за оплёванном и зассанным изнутри небьющимся стеклом – палаты-камеры.

      Появление генерала вызвало вой и матерную ругань «поселенцев» камер. Мужчины в сатиновых пижамах, небритые и коротко остриженные, прыгали на стекло, грозили ему кулаками или трясли гениталиями. Аристарх шел мимо стеклянной стены, присматриваясь к пациентам, улыбался в их получеловеческие лица.

      Один из «зверюшек», дождавшись появления генерала, спустил пижамные штаны и выдал желтую струю мочи на оргстекло, заголив свои «причиндалы» как можно откровеннее. Аристарх задержался на минуту, досмотрел зрелище и осуждающе погрозил пальцем.

      – Деградируешь, нехорошо. – Он пошел дальше. – Эх вы, кролики мои уродливые, совсем плохими стали. Но скоро у вас будет пополнение. Новая, молодая кровь.

* * *

      В придорожный мотель мы заехали на два часа – заправиться бензином, запастись продуктами и обменять крупные деньги на сторублевки для взяток гаишникам.

      Еще год назад я пыталась ничего не платить «стражам дороги», с пеной у рта доказывая свою правоту. И чаще всего, после ругани минут на сорок, мне удавалось спасти любимый кошелек от болезненного для меня открывания. Но Толик как-то вечером потратил десять минут на расчеты и доказал мне, что экономически выгоднее откупиться и не задерживать движение, чем жаться на пятихатку или тысячу.

      Я, несмотря на вечный счетчик в мозгах, реальные доводы понимаю, и согласилась включить в статью расходов графу – заплати и езжай дальше.

      «Давно пора принимать новые реалии и экономить одно из самых важных достояний жизни – время», – удовлетворённо бурчал оранжевый голос.

* * *

      Толик, несмотря на то, что уже знал трассу, не стал доводить меня до приступа бешенства сумасшедшей скоростью и держался где-то около ста сорока километров в час. Бесконечная лента дороги, плавно извивающаяся по холмам с низкими пролесками, навела дремоту, и я уснула.

      Проснулась от мягкого торможения. Справа по ходу дороги красовалась заправочная станция. Рядом сверкали широкими окнами кафе и мотель. На минуту мне показалось, что я уже в Подмосковье, настолько современными были постройки. Но в ста метрах от новомодной АЗС, под крышей в бордовом «ондулине» и в переливистых вывесках, начиналась деревенька, отличающаяся особо неприглядным видом. Полтора десятка бревенчатых домов из почерневшего от времени и морозов дерева. Большинство крыш «защищала» дранка[1] из лиственницы, тройка домов хвалилась шифером в два слоя и только на двух крышах сверкала еще светлая жесть.

      Владельцы автозаправки устроили коммерческий оазис среди сотен километров лесотундры, где немногочисленные местные жители начали забывать, как выглядят наличные деньги и на первое место взаиморасчетов вышел натуральный обмен.

      Философские размышления о судьбе России никого, кроме меня, не волновали. Толя и Кирилл махали

1

Дранка – тонкие дощечки для застилания крыши. На них часто растёт мох, защищая от морозов.