Полигон. Григорий Быстрицкий

приносят за разрешение сваливать, потом за порчу природы… Федералы обещают много денег на новую программу по очистке… Всё здесь понятно и давно уже поделено.

      − А как там зарабатывают? − осторожно спросил «костюм».

      − Строят заводы, которые сами разделяют мусор, перерабатывают и выпускают нужные вещи, − интриговал старик.

      «Зачем так сложно и долго?», − подумал «костюм», но сделал вид, что ему интересно.

      Старик доверительно взял его за локоть:

      − Доложите наверх?

      − Да я им всё время толкую, только кто заслуженного ветерана слушает? «Какой мусор?» − кричат, − «ты про музыку думай!»

      Ещё наверху было зловеще добавлено: «Не дай Бог тебе на консерваторию проворонить строительный тендер…». Но об этом наказе начальства «костюм» промолчал.

      Апрель 2017

      Фантазия на тему матча

      Потерпев фиаско на литературно-футбольном поле нашего немецкого портала, мы с Тимкой поехали в дикую страну, где демократией и не пахнет. Зато там по-русски говорят и нас поймут.

      А то больно привередливые на Портале собрались, мою маленькую, прелестную штучку оценить не захотели. Пара-тройка хамов помародёрствовала, остальные комменты нам с Тимкой самим писать пришлось. А там ведь старики такие вредные и дотошные, обязательно посчитают процент автокомментов и язвить начнут, что Лёвочку нам всё равно не переплюнуть. У него, мол, только пятьдесят своих, а вы − бездари, в девяносто процентов уложиться не можете. Это как борьба Эллы с дочерью Вандербильда.

      «Текст совершенно чудесный… − я забыл, сколько раз надо повторить «халва», чтобы сладко стало?», − ну что ещё могут придумать люди, лишённые тонкого поэтического чутья? Только такие вот грубости и чёрствое непонимание постующих.

      Так вот, подались мы в страну поэта Пушкина. Повезли музыкально-поэтическую балладу по мотивам «Шит и шик» Герцмана (сравнение экономик Эстонии и Ванауту), музыка моя, слова Тимкины.

      Площадку нам предоставили в музбаре с огромным экраном и небольшой сценой наискосок. Я сразу поинтересовалась: «Где у вас тут «Фациоли» стоит?» «Из итальянского только Кьянти, − отвечают, − а если вы о музыке, то вон там, в углу сцены, пианино «Красный Октябрь», тоже хорошее».

      Ну что тут с них взять, темнота, да орут как оглашенные на телевизор. Но мы и не такое видали за свою трудную концертную деятельность.

      Тут моё чуткое музыкальное ухо улавливает в орущей толпе: «Красная фурия!». Стараются стервецы вида не подать, но уважение скрыть не могут. Оно и понятно, пара мы колоритная, Тимка в белых штанах, а я в концертном красном. «Фурия» − это беззлобно и от недостатка культуры, так им мой сценический образ представляется. Вообще-то я не фурия никакая, а очень даже импозантна.

      Начало баллады у меня анданте, до Тимкиного речитатива ещё далеко, а эти дикари татуированные уже орут: «Фурия красная, ты, что, топтаться на месте сюда приехала? Пасами всех убаюкать хочешь?». Это про мои-то пассажи, над которыми я юность загубила… Ладно, думаю,