В плену любви I. Людмила Ладожская

вас, господин оберст!

      – Я сейчас еду на обед. Подготовьте следующие приказы. Итак, первое, местную гостиницу оформить под бордель и возобновить работу ресторана на первом этаже. Второе, освободить больницу для немецких солдат. Не сегодня так завтра сюда будут поступать солдаты с ближнего фронта. Русские все свои проблемы пусть решают в поликлинике. Аптеки все закрыть. Все медикаменты изъять и доставить в больницу. Работников аптек на учет. Мы найдем для них работу позже. Третье, школу, которая находится в двух кварталах отсюда, срочно переоборудовать под немецкую казарму. Школьную мебель в подвал. А у местных изъять необходимое количество кроватей и мебель, необходимую для комфортного проживания. Четвертое, городская баня должна работать только для солдат Великой Германии. Пока все. Ответственный за это капитан Шварц Краузе. Кстати, я его сегодня не видел.

      Эльза опустила глаза, и Кенинг догадался, что Шварц вчера перебрал и скорей всего даже не появлялся в комендатуре.

      – Найти его и передать приказ в письменном виде. Срок исполнения два дня. Я буду через час, – сказал Альтман и вышел в коридор.

      Сев в машину, он приказал водителю ехать домой, то есть в тот дом, где вчера остановился. Он неважно себя чувствовал, устал, и ему хотелось побыть одному. В ближайшую неделю ему надо было провести очень много организационных работ и показать русским, кто здесь хозяин.

      Альтман зашел в квартиру, где был небольшой беспорядок, так как старым жильцам дали пять минут на сборы, а потом пошел к соседям, молодым офицерам, поужинать и отметить благополучный приезд в город. «Надо будет найти домработницу», – подумал Альтман и прилег на кровать. Немного отдохнув, он перекусил и отправился опять в комендатуру.

      ************************************

      Тем временем Райнер с лейтенантом Шнайдером продолжали вести беседу с добровольцами в полицию, число которых пополнялось.

      Офицеры уже практически на каждого желающего составили досье, причем, опрашивая последующих, спрашивали мнение предыдущих, чтобы четче сложилось представление о будущих полицаях.

      На должность главного полицая Райнер с Джоргом решили поставить Латышева Григория Федоровича. Он был из бывших дворян. Ему было 55 лет. На допросе был немногословен, но в его взгляде была видна неподдельная ненависть к большевикам. На вопрос Райнера, почему он так ненавидит большевиков, он ответил просто: «Есть за ними должок. Видать, пришло время его отдавать». По интонации его голоса Райнер понял, что этот человек будет очень предан немецкой Германии. Желание отомстить было видно невооруженным глазом. На вопрос, кого он видит бургомистром города, Латышев посоветовал Камышева Евгения Прохоровича, бывшего директора пивоваренного завода.

      – Что он за человек? – спросил Райнер.

      – Года три назад, он был замечен в каких-то махинациях вместе с главным бухгалтером пивзавода. Был снят с должности и приговорен к нескольким годам лишения свободы. Главного бухгалтера посадили, а он на некоторое время исчез, но вот уж несколько лет