Страсти по борзым. Повести и рассказы. Елена Дымченко

Ольги он так же любим, как и раньше.

      Но дома, он всё время чувствовал незримое присутствие Милки, так назвала щенка Ольга, и это мучило его, раздирая душу болью чёрной ревности.

      Однажды, спустя месяц, Свиреп лёжа на диване, услышал в коридоре дробный топот маленьких лап, он то приближался, то удалялся. Милка бегала по коридору и смеющийся голос Максима свидетельствовал о том, что им там было весело и хорошо. Чувствуя приближающуюся волну ярости и, пытаясь справиться с ней, Свиреп плотнее вжался боком в диван и крепко зажмурил глаза, чтобы не видеть ни Максима, ни Милку.

      Вдруг топот, неминуемо приближаясь, затих не более метра от него. Не в силах сдержать рвущееся из горла рычание, Свиреп открыл глаза. Совсем рядом, на расстоянии двух шагов от него стояла Милка. Виляя тоненьким, длинным хвостиком, она, давно забыв об их первой встрече, озорно поблёскивая глазами, разглядывала его с детским, нескрываемым любопытством.

      Свиреп, ощутив резкий прилив ненависти, еле сдержался, чтобы не вскочить и не разорвать её в клочья. Всё ещё лёжа, он приподнял голову и предупреждающе зарычал ещё громче.

      Милка, не в силах понять причин его ненависти к ней этого пса, однако, не чувствовала особенного страха. Но, всё же чуть отойдя назад, она, не желая уходить совсем, села на пол и приподняв тонкие ушки, удивлённо уставилась на него, наклоняя голову из стороны в сторону.

      Свиреп, совсем теряя терпение и с трудом сдерживаясь, громко рявкнул. Уже не в силах справиться с собой был готов сорваться вниз, но в этот момент подоспевший Максим подхватил Милку на руки и сердито, с укоризной посмотрев на Свирепа, поспешно унёс её из комнаты.

      Добродушный Смутьян, которому были незнакомы подобные чувства, буквально захлёстывающие Свирепа, удивлённо наблюдал за этой сценой со своего места. Тому даже показалось, что в его взгляде мелькнула укоризна, такая же какую он увидел в глазах Максима. Упрямо мотнув головой и всё ещё гневно ворча, Свиреп улёгся опять на диван и плотно закрыл глаза.

      На следующий день Свиреп опять услышал тот же топот. Поплотнее собравшись, он лежал, делая вид, что спит, на самом деле, чутко прислушивался к звукам, доносившимся из коридора. Опять та же волна ненависти накатила на него и гневное рычание уже трепетало на его напрягшихся губах.

      В комнату вошла Ольга, а за ней радостно семеня – она, Милка. Свиреп, внутренне взрываясь от ярости, молчал. Ольга, проходя мимо, стрельнула в него глазами и, не спеша, присела на диван, стоящий в дальнем углу комнаты. Ласково подозвав к себе малышку, она в то же время внимательно исподтишка, наблюдала за ним. Свиреп с трудом сдерживался, но молчал. Стараясь держаться от него подальше, Милка, прижав ушки и затаив дыхание, осторожными шажками миновала его кресло и уже дальше неловким, торопливым галопом заспешила к ожидавшей её Ольге.

      Та, нежно погладив её по голове, взяла толстую, потрёпанную книгу