Русь и Орда. Михаил Каратеев

в трапезной, кроме Василия и четверых его дворян, остались князья Мстиславичи, человек шесть их приближенных, звенигородский архимандрит Зосима и пятеро княжичей. Из последних выделялся саженным ростом и богатырским сложением двадцатилетний Федор Звенигородский. Младший брат его, Иван, совсем еще юноша, тоже был высок и крепок, тогда как из троих козельских княжичей только младший, Федор, обладал выше среднего ростом и приятной внешностью.

      За стол сели все старшие, остальные разместились на боковых лавках, а кто и стоя. Никита, давно понявший, что здесь назревает что-то весьма серьезное, стал вместе с Софоновым за спиной Василия, по бокам которого сидели боярин Тютин и воевода Гринёв, а прямо напротив, через стол, – князь Андрей Мстиславич.

      – Ну, начнем, – сказал Василий, после того как все заняли свои места и архимандрит прочел краткую молитву. – Коли я правильно понял, наиболее всего тебя, Тит Мстиславич, и тебя, Андрей Мстиславич, заботит судьба молодших сыновей ваших. Всем ведомо, что по обычаю каждый удельный князь сам печется о детях своих и устраивает их, как может, на землях своего княжества. А посему мог бы я вам сказать, что не моя это печаль и не мое дело. Однако думаю и скажу иное: желая быть вам добрым родичем, а такоже блюдя волю деда моего, завещавшего нам жить меж собою дружно и без раздоров, готов я от себя выделить младшим княжичам вашим добрые вотчины, дабы всякий из них володел своим городом. Ивану твоему, Тит Мстиславич, полагаю дать город Серпейск с уездом, а Ивану Звенигородскому – город Кромы. Вотчичи[65] ваши по отцам наследуют Козельск и Звенигород, стало быть, из возрастных остается еще Федор Козельский. И его не забуду. Жду, что невдолге будут у меня новые земли, а коли то не сбудется, дам ему город Лихвин. С тем каждый из сынов ваших будет не простым вотчинником, а князем, как подобает всякому отпрыску высокого рода нашего. Однако же, как разумеется то из духовной грамоты князя Мстислава Михайловича, которая для нас всех есть нерушимый закон, все эти новые княжества остаются частями единой Карачевской земли и их князья не выходят из воли общего государя – великого князя Карачевского. Мыслю, что такое решение всем вам будет по сердцу и закрепит промеж нас доброе согласие. А ежели имеются у вас еще какие пожелания, готов их выслушать.

      Можно было ожидать, что беспримерная щедрость Василия вызовет со стороны молодых князей и их отцов поток благодарностей. Однако вместо них последовало гробовое молчание. Тит Мстиславич, совершенно уничтоженный царским великодушием преданного им племянника, сидел растерянный и бледный. Но все глаза были устремлены на него, а среди приближенных Василия все явственнее слышался ропот возмущения. Молчать дальше было невозможно, и князь Тит с таким чувством, словно бросается в бездонную пропасть, забормотал:

      – На добром слове тебе спасибо, Василей Пантелеич. Нам бы, вестимо, лучшего и желать нечего… Только, видишь ты, какое тут дело… Все, брат, по-иному теперь оборачивается. Кабы раньше я о тебе правильно понимал,

65

Вотчич – старший сын, наследник.