Верхний Волчок. Книга III. Служба смерти. Натали Лавру

всё равно умираю, зови всех, не трать мои последние минуты.

      – Ладно, – понимающе кивнул он.

      Света, как только увидела меня, закрыла рукой рот. Это выглядело немного театрально. Мой взгляд задержался на ней всего на секунду, так что я не придала этому значения. Все мы не знали, как вести себя в такой ситуации.

      Максим подбежал, прижался своим лицом к моему и заплакал.

      – Максим, любимый мой, сейчас тебе нужно собрать все свои силы, хорошо?

      – Угу… у меня хватит сил, чтобы убить его!

      – Посади Полину на край… – сменила тему я, потому что было не до споров.

      Максим поднял сестру ко мне.

      – Малышка моя… хорошо, что ты ещё совсем маленькая… – сказала я и почувствовала ком в горле. – Максим, заботься о ней…

      – Мама, но ты же не оставишь нас? Нет? Я ведь так тебя люблю… – и он захныкал, совсем ещё по-детски.

      Душащие рыдания вырвались из моей груди. Я смотрела на сына и понимала, что ему слишком рано придётся повзрослеть.

      Света стояла рядом и молчала. Последнее время мы с ней не были близки, и она не знала, что говорить, чтобы это не прозвучало пафосно и глупо.

      – Света… ты позаботишься о детях?

      – Конечно, позабочусь. Обещаю, – сказала она, и я поверила её словам.

      О том, что я уже не выкарабкаюсь, Света узнала от доктора. От слов сестры мне стало легче, боль внезапно исчезла. Я знала, что у моих детей всё будет если не хорошо, то хотя бы не как у круглых сирот.

      – Маме сказали? – спросила я.

      – Я звонила ей много раз, но у неё выключен телефон. Она ещё не знает…

      – И к лучшему.

      – Максим рассказал, как всё случилось. Мне заявить на Дилана?

      – Да. Я не могу доверить ему детей.

      – Ладно. Я всё сделаю, – пообещала сестра.

      – Теперь идите.

      Максим с Полиной вцепились в меня и не хотели уходить. Я поцеловала обоих на прощание и кивнула Свете, чтобы увела их.

      Я смотрела вслед на их ссутулившиеся поникшие фигуры и проклинала ошибки своей юности, с которых всё началось.

      Снова приходил доктор, хотел сделать какой-то укол, но я попросила не продлевать мне жизнь. Я с нетерпением ждала, когда, наконец, моя душа покинет тело, не хотелось растягивать скорбь близких… и я боялась прощаться с мамой. Умереть на её глазах – худшее, что я могла себе представить.

      Однако сразу после доктора явился ещё один посетитель – убитый горем Дилан. Он вёл себя так, как будто всё осознал, несколько раз падал на колени, хватал меня за руку, которой я уже почти не чувствовала.

      Мой взгляд застыл в одной точке, я звала смерть, чтобы не калечить больше ни свою, ни чужую жизнь.

      Дилан нёс какую-то ахинею. Мне хотелось заткнуть ему рот, чтобы не слушать бессмысленные раскаяния.

      – Я всё увидел, теперь я знаю… Я что-нибудь придумаю! Я всё исправлю! Ты только не умирай… – его лицо лоснилось от слёз, как будто он ими умывался.

      Горло у меня онемело, и даже если бы