Победа, ставшая судьбой. Людмила Иванова

постаревшим, не забыть войну

      И сыновей, погибших за страну.

      Плывёт над миром покаянья стон —

      Война не знает пышных похорон.

      В полях бушует юная весна,

      Ей, молодой хозяйке, не до сна,

      Она всем неутешным каждый год

      Свои тепло и нежность раздаёт.

      Ей откликаются шальные соловьи

      Мажорным хором страсти и любви.

      А нам, живым, чем искупить вину

      За материнскую судьбу и седину?

      Чем ваши боли можно утолить?

      Каким святым о здравии молить?

      Как слёзы, по берёзовым стволам

      Струится сок к склонённым головам,

      И слышен шелест в молодой листве:

      «Простите нас, живущих на земле».

      Я на свою заветную межу

      Венок цветов весенних положу

      Всем тем, уснувшим вечностью во мгле

      Во имя новой жизни на земле.

      В весеннем расцветающем краю

      Жива моя, пусть малая частица,

      Я с вами, кто стоял в одном строю,

      И жизнь, и кровь расходуя свою

      За мир, в который вам не возвратиться.

      Война не знает праздничных знамён.

      Плывёт под небом покаянья стон,

      Звучит набатом колокольный звон:

      «Простите нас, погибший батальон».

      Мужчины уходили на войну

      Июньская жара. Вокзальные платформы

      Заполонили все цвета военной формы —

      Мужчины уходили на войну

      За дом, за женщин, за свою Страну.

      В решимости они не сомневались,

      Вчерашние мальчишки «со двора».

      Из репродукторов хрипели, вырывались

      Ошеломительные, страшные слова:

      – Война Священная, в опасности Москва…

      Шли воины, дорогами пылили —

      Любовь и жизнь стояли на кону,

      В ряды смыкались все, в судьбу одну,

      Гружёные составы уходили

      На Запад, на Священную войну.

      Молились матери, вся русская земля:

      «Живыми возвращайтесь, сыновья!»

      Прощались двое в парке до темна,

      Был час покоя, ночь и тишина,

      Цвели левкои. Спряталась луна.

      Их было двое: он и с ним – она,

      И Родина у них была одна, —

      Но разлучила их «разлучница-война».

      Руками нежными за плечи обнимая,

      Она ни взгляда и ни губ не отняла.

      Его девчонка, юная Даная.

      Не венчанная дева, не жена,

      Покорная стояла, как немая.

      Уже зари полоска золотая

      Взошла вдали. Солдата провожая,

      Доверчиво заплакала девчонка.

      Её цветная летняя юбчонка

      «Ползла» всё кверху выше и смелей —

      Был сладкий грех ещё не ведом ей.

      Но сладкий грех её солдату – ведом,

      Он отстранился, выдыхая следом —

      «Здесь и сейчас? И думать не посмей,

      Ты что, родная? Горьких слёз не лей,

      Дождись меня, вернусь к тебе с Победой,

      И будет всё у нас, «как у людей».

      Он не вернулся. Где-то на платформе

      Единый