Бэтман Аполло. Виктор Пелевин

излишнего любопытства.

      – Но тогда это просто подземелье, – сказал я. – А мне говорили, воздушный замок…

      – Правильно говорили, – ответила Софи. – Это подземный пузырь воздуха, причем именно той формы, какую ты видишь на этой картине. Самый настоящий воздушный замок в прямом смысле. Если ты подумаешь три минуты, ты поймешь, что никаких других воздушных замков не бывает…

      Мы прошли по галерее еще несколько шагов.

      – А вот и он, – благоговейно сказала Софи.

      Я увидел на стене застекленную репродукцию древней фотографии – или дагерротипа. Это был портрет джентльмена в длинном черном сюртуке, сидящего возле столика с чайным прибором. На полу рядом со столиком стоял его цилиндр. Джентльмен напоминал французского писателя Стендаля – у того была такая же черная шкиперская борода.

      – Я не так его представлял.

      – Его настоящий облик не афишируется, – сказала Софи. – Его даже превратили из уроженца Лондона в трансильванца.

      – Почему? – спросил я.

      Она пожала плечами.

      – Политика. Лондон не должен символизировать вампиризм в массовом сознании. Слишком суггестивно. Сити будет против.

      – У него имя вроде не английское.

      – Дракула – это кличка. Его вампирическое имя было Dionysus. По-русски Дионисус.

      – Дионис, – поправил я.

      – Да. Друзья-вампиры называли его «Dionysus the Oracular»[1] из-за свойственного ему ума и возвышенной натуры. Он не обижался и даже сам подписывался иногда так в их альбомах. Иногда он писал просто «D. Oracular». Халдеи сделали из его шутливого прозвища трансильванскую фамилию. А сам миф перенесли в нежное, так сказать, подбрюшье Европы…

      – Откуда ты все это знаешь? – спросил я.

      – Дракула интересует меня уже много лет. Вот опять он. Смотри…

      Она показала на стену.

      Я увидел написаный маслом портрет того же господина – только в другом ракурсе. На Дракуле был современный костюм – ну, или почти современный, такие носили, наверно, в середине прошлого века. Возможно, именно из-за костюма мне показалось, что здесь он похож не на Стендаля, а на Шона Коннори в роли Стендаля. Причем на молодого Шона Коннори, загримированного под пожилого Стендаля. Между дагерротипом и масляным портретом была дистанция минимум в сто лет – но Дракула был почти тем же, только в его бороде появилось несколько седых волос.

      Дальше на стене висело несколько листов с карандашными – или угольными – набросками, защищенными большим прозрачным стеклом. Рисунки выглядели очень старыми. Бумага пожелтела от времени; на некоторых листах были пятна и круглые следы то ли кружек, то ли стаканов. Я совершенно не удивился бы, узнав, что это наброски какого-нибудь Леонардо. Удивился бы я только тому, что Леонардо рисовал такие странные вещи.

      Все рисунки изображали одно и то же – полуголого древнего вампира в высокой тиаре, какая бывает у индийских богов. Я понял, что это вампир, поскольку он висел вниз головой, зацепившись за перекладину.

1

«Oracular» – пророческий, загадочный, относящийся к оракулу.