Роксолана и Султан. Наталья Павлищева

жизни от тебя зависят!

      Вечером он за какую-то провинность до полусмерти избил одну из своих служанок, та тихо выла, валяясь в луже крови во дворе.

      Девушка, помогавшая Марысе бежать, сошла с ума: она вдруг встала на четвереньки и с рычанием поползла к собакам, пытаясь отнять «добычу»; псы разорвали и ее.

      Ночью никто заснуть не мог, Настя просто чувствовала, что два десятка глаз наблюдают за ней, не отрываясь.

      – Я не сбегу, не бойтесь… Не сбегу…

      Кто-то разрыдался, не выдержав, за первой принялась плакать еще одна, потом еще. Немного погодя плакали уже все, одна из девушек заголосила:

      – Ой, мамо моя!..

      Тут же прибежали слуги, принялись раздавать пинки налево-направо, но даже при свете факелов умудрялись не задевать Настю – видно, было приказано беречь. Осознавшие это девушки стали за нее прятаться.

      – Шайтан!

      Их заперли, а на следующий день ни еды, ни даже воды не давали. Той, что оставалась в небольшом кумгане, хватило только на пару часов. Все сидели молча, напряженно ожидая, что же будет, и боясь подойти к двери.

      Но кто-то из девушек все же не выдержал, в комнатке жарко, воды нет, окон нет, дверь заперта… Прильнувшая к тонкой щели полонянка сначала молчала, потом тревожно сообщила:

      – Они собираются куда-то! Грузят все.

      – А… мы? Неужели нас оставят?!

      Это означало бы медленную, мучительную смерть от жары и обезвоживания. Их комната и не комната вовсе, а амбар бывший, вернее, его закуток – тесный, грязный, но двери крепкие и снаружи подперты.

      Головы как одна повернулись к Насте, словно она могла выпустить всех из этого амбара. Девушка смотрела на подруг по несчастью и понимала, что от нее ждут помощи и избавления.

      Стоило шагнуть к двери, как подглядывавшая тут же отступила в сторону, то ли боясь, то ли признавая старшинство. Хотелось крикнуть:

      – Какое старшинство?! Я сама девчонка!

      Но она заколотила в дверь и закричала, прижавшись губами к щели:

      – Эй! Эй! Позовите хозяина!

      Подошел слуга:

      – Чего тебе?

      – Скажи хозяину, что я буду послушной!

      Снаружи только хмыкнули, мол, кому твоя послушность теперь нужна?

      – Я сделаю все, что он потребует! Клянусь!

      Как легко слетела клятва с губ! Не давши слова – крепись, а давши слово – держись. Или наоборот? Все равно, поклялась, теперь должна быть послушной рабой.

      Но клятва нечестная, дана извергу жестокому, который собакам двух девушек скормил. Настя обернулась к остальным и увидела в их глазах благодарность. Вот эти глаза, полные слез и мольбы, были куда сильней любых клятв. Даже если завтра дверь окажется незапертой, а собаки далеко, она не побежит, потому что есть еще десять девушек, которых скормят голодным псам. Теперь их жизни зависят от нее, а ее собственная ей не принадлежит.

      Пока думала, пришел хозяин. Спокойно оглядел всех, долго смотрел на саму Настю, чуть покачался с пятки на носок, засунув за пояс засаленного халата толстенькие пальцы,