Мне жаль тебя, или Океан остывших желаний. Марина Ларина

составил чашки в умывальник и принялся варить кофе. Пока себе одному. Когда у него было время, под настроение он всегда варил себе кофе по особому рецепту. Наливал в джезву две маленькие чашечки слегка подслащенной воды, кипятил ее, насыпал туда по четверти чайной ложечки двух сортов кофе, который хранился у него в разных жестянках, и как только подымалась пена, снимал с огня, еще раз кипятил, подсыпал туда щепотку соли и добавлял две чайные ложечки холодной кипяченой воды. Один из его близких друзей, теперь генерал ГРУ Анатолий Соловьев называл сие произведение кулинарного искусства «кофе по-градовски».

      Сняв джезву с плиты и поставив кофе настаиваться, Градов по привычке хотел заранее набить трубку табаком, и только теперь с удивлением заметил, что серебряной табакерки, которая, когда он шел спать, оставалась на столе, там нет.

      Градов осмотрелся, еще раз прислушался и выглянул в прихожую. Там не было ни куртки, ни дорожной сумки, ни сапожек вчерашней нежданной гостьи. Зато валялись оленьи тапочки.

      Градов покачал головой и, на всякий случай постучавшись, заглянул в зал. На разложенном диване лежала нетронутая стопка постельного белья. Через несколько минут Градов убедился в том, что гостья исчезла, исчезла вместе с серебряной табакеркой, даже не оставив записки.

      Глава 2

      Когда Лиза Мальцева пришла в себя, первым, что она почувствовала, был тошнотворный запах гнили. Открыв глаза, она обнаружила, что лежит в полутемном сыром чулане на груде тряпья, от которого и исходит эта вонь. Еще через мгновение, прислушавшись к мерному монотонному плеску воды, Лиза с ужасом осознала, что это вовсе не чулан, а трюм корабля, который, покачиваясь, движется, то есть плывет по морю или океану. Лизу с детства укачивало даже в автобусе, и сейчас, по мере того, как она приходила в себя, ее тоже начало подташнивать. Девушка попыталась приподняться, но ей стало хуже. Пришлось вновь лечь и закрыть глаза. И сразу в памяти ясно и настойчиво, кадр за кадром начал восстанавливаться весь вчерашний, хотя, возможно, уже и позавчерашний, а то и позапозавчерашний день, то, что, организаторы всего, что сейчас с ней происходило, наверняка хотели бы навсегда изгнать из ее памяти. Но воспоминания были на удивление четкими и ясными.

      Лиза отлично помнила, как сутки, а может, уже и двое, трое суток назад она села в поезд «Киев – Москва». С нею в купе ехали два студента, которые всю дорогу, даже ночью, тусовались где-то у своих, и приятная с виду кудрявая светловолосая девушка с неестественно бледным фарфоровым личиком и мягким вкрадчивым голоском, назвавшаяся Милой.

      Слово за слово, они разговорились. Странно, эта Мила сама почти ничего о себе не рассказывала, а вот она, Лиза, не будучи по природе своей болтливой, тогда в поезде, кажется, разговорилась. Мила с таким интересом, так внимательно слушала… Теперь Лиза сама удивилась, насколько точно, едва ли ни слово в слово, помнит весь их разговор.

      Сначала Мила, выпроводив парней из купе, попыталась расчесать свои обесцвеченные, промокшие