Диомед, сын Тидея. Книга 2. Вернусь не я. Андрей Валентинов

Я этого варвара!..

      – Мне, мне, дядя Диомед! – вопит малыш Лигерон. – Я его за дядю Ферсандра! Я его!..

      Странное дело! За эти дни Ферсандр и сын Пелея успели сдружиться. Даже на одном корабле плыли от самого Скироса. Может, потому что оба – маленькие?.. А здорово он дрался, выродок, Ахилл-Невскормленный! Повязка на ноге Телефа – его заслуга. Зауважал я малыша после этой ночи!

      Мы, эпигоны, молчим. Нам слов не нужно.

      – Диомед! Диомед! Так нельзя! Он же союзник! Нам надо под Трою! Под Трою!

      Это кто же тут такой умный? Рыжий, кто же еще?!

      – Нас всех обманули! Это затмение, нам глаза отвели. Надо выплатить… помириться. Нам нужно под Трою!

      Рыжему не отвечают. И я молчу, хоть и есть что сказать.

      …Что, Жрец Верховный, заминка с Гекатомбой?

      – Ворота! – выдыхаю я. – Открывай ворота, Телеф!

      – Я сын Геракла! – вопят в ответ. – Я твой двоюродный брат, Диомед! Я твой брат!!!

      Лучше бы молчал, колченогий!

      – Брат, да? – вновь не выдерживает Фоас. – Маму свою вспомнил, да? Геракл Великий всех любил, да? Потаскух вонючих любил, коз любил, овец любил, да? Врешь ты все, козий выблядок, а еще про Геракла слово скажешь…

      Заскрипели ворота. Бессильно, покорно.

* * *

      – Искусство войны – искусство богов, Менелай!

      – Отец говорил мне это. Я долго не понимал, почему.

      На пергамских стенах – пусто. Незачем охранять, незачем ладить катапульты и готовить котлы со смолой. Пал Пергам Мисийский, и некому махать кулаками после драки. Оружие брошено, стражники связаны, в городе – плач и вой. Одни мы на стене с Менелаем Атридом.

      – А теперь, кажется, понял. Боги вершат судьбы людей, так? И тот, кто ведет в бой войско, тоже…

      – Да.

      А за стеной – холмы в молодой весенней траве. Море осталось вдалеке, перед нами – Азия, неровная земля до самого горизонта. Восточный Номос…

      – У тебя убили брата, Тидид, а ты даже не плачешь над ним.

      – Да.

      Я не плачу. Искусство войны – искусство богов. Бог Дамед не может плакать. Он должен думать о войне.

      …Дамед! Именно так назвал меня раб-варвар на корабле. Именно так обращались ко мне перепуганные до смертной икоты мисийцы: «Дамеда! Дамед! Не убивай! Пожалей, бог Дамед!» На «бога» я даже не обиделся – да и внимания не обратил. Чего только не скажешь, когда у горла – бронзовый клинок?

      – Наши все уверены, что мы пристали сюда по ошибке, что кормчие сбились с пути, а боги отвели нам глаза. Но ведь это не ошибка, Тидид? Ты так и…

      – Да.

      А повзрослел Менелай Атрид, повзрослел! В Спарте, когда Прекрасная возложила на его голову венок, совсем еще мальчишкой был белокурый. А теперь – седая прядь на виске. Еле заметная, но все же…

      – Ты отослал всех и оставил меня, Диомед. Это потому, что я брат Агамемнона? Что я третий воевода?

      – Да. Погляди, Атрид, что ты видишь? Что это?

      Я кивнул вдаль, где неровная цепочка зеленых холмов смыкалась с горизонтом. Сейчас они зеленые, а через месяц-полтора, когда с небес рухнет жара, все подернется