Гадкий рыжик. Галина Валентиновна Чередий

отвернуться, а она мне – «спи»!

      – Да какой замуж! Просто я и Олег вчера… – Катька покраснела и замялась. – Понравился он мне, в общем.

      – Кать, ты че, с дуба рухнула, причем головой? Он же за тобой больше месяца таскался, и ты говорила, что не нравится: старый и вообще… А теперь-то с какого перепугу понравился?

      – Я думала, что он такой же, как все эти богатые козлы, что к нам клинья подбивают, чтобы потом своим дружкам пальцем тыкать, что я поимел ее, мол. А он другой совсем, – тихо сказала Катя.

      Вид бритой на полголовы, татуированной и пирсингованной, густо покрасневшей Катьки добил Милену.

      – И когда ж ты это успела рассмотреть?

      – Давно, на самом деле. Только не знала, что это он.

      – Объяснись, пожалуйста, для одноклеточных, а то у меня после бессонной ночи что-то дефицит мозга образовался.

      – А я думала, что вы нормальным сексом занимались, а, оказывается, он тебе мозг трахал, – не упустила возможности съязвить Катя.

      – Не ревнуй! С тобой никакому Сандро не сравниться! Давай, излагай.

      – Помнишь, я в нете с одним парнем переписывалась, у которого такие потрясные фотки с разных уголков земли?

      – С Магелланом твоим, что ли? – нахмурившись, уточнила Милена.

      – Точно!

      – Да захочешь – не забудешь. Ты ж мне весь мозг своими охами-вздохами, какой он умный и добрый и как шутит, вынесла.

      – Так вот: Олег и есть Магеллан! – с сияющим лицом сообщила Катька.

      – Да ну на фиг! Быть этого не может!

      – Может. Он мне вчера еще новые фотки показал – он их еще не выкладывал! Это он, представляешь?

      – Чудны дела твои, господи! Так, у меня перегруз мозга. Посплю я, действительно, пожалуй. Может, когда проснусь, лучше буду соображать.

      – Ладно, спи.

      – И, Кать…

      – Чего?

      – Я, конечно, рада за тебя, только прошу: прекрати так глупо улыбаться – тошнит прям!

      Засмеявшись, Катя закрыла за собой дверь. А Милена перевернулась на спину и уставилась в хорошо изученный потолок. Катя, как всегда, права. Она полная и непроходимая дура. Зачем продолжает видеться со Стасом, если даже мимолетный взгляд на него выворачивает душу наизнанку и заканчивается либо тем, что она напивается до потери пульса, либо тем, что, как вчера, бросается в объятия к первому встречному, чтобы понять: жива ли еще. Вчера, когда он ее обнял, она едва не разрыдалась от его близости и такого родного запаха. И это хорошо, что он уезжает. Может, если она не будет знать, что он где-то здесь, в этом городе, ходит по улицам и дышит с ней одним воздухом, то сумеет как-то собрать себя по частям. Нужно время. Говорят же, что оно все лечит.

      И еще этот Сандро! Неправильно было ехать с ним. И спать с ним не стоило. Просто так вдруг захотелось хоть немного тепла, пусть и не настоящего. Так необходимо, чтобы кто-то желал ее до безумия, до потери контроля, и показалось, что он именно такой. И еще этот его запах. Такой сильный, такой мужской, от которого все внутри переворачивается и начинает вопить: «Хочу!» И тело: мощное, твердое, с которым так легко поддаться ощущению надежности и защищенности.

      Милена