Танцы мертвых волков. Георгий Ланской

брюнет, интересный… Но он в штате нигде не работает, вольный художник. К нему часто обращаются для чего-то экстраординарного. Театр вот наш он оформлял, и на дни города к нему администрация идет на поклон. Совершенно нереальные вещи делает. Но малый он капризный, хотя все делает вовремя. Может быть, еще какой-нибудь Олег есть, у нас же знаете как: кто освоил градиентную заливку, тот и считает себя дизайнером… Но больше с именем Олег у меня никто не ассоциируется.

      – А телефоны Шишкина и Муроенко у тебя есть? – спросил я.

      – Шишкина нет, а Муроенко где-то был, сейчас поищу, если не удалила. – Юля вынула из сумки телефон и принялась давить на клавиши.

      – Так почему с Машкой должна была десятка ассоциироваться? – не отставал Никита.

      – По кочану, – отрубил я. – Просто спросил.

      Никита поморщился:

      – Юлия Владимировна, вы не находите, что нас тут разводят как лохов? Мы тебе помощь следствию, а нам дулю под нос. А-абыдна, да?

      – И не говори, – согласилась Юля, продолжая рыться в памяти сотового. – Я вот возьму да и уеду от греха подальше. Пусть убийца им звонит. Или номер сменю.

      – Номер мы на прослушивание поставим, – обрадовал ее я. – Только санкцию у следователя возьмем. Ты не возражаешь?

      – Да пожалуйста… Ага, вот он, Муроенко… Записывай.

      Я старательно перенес данные из телефона в блокнот. Никита заглядывал мне через плечо, стараясь разобрать что-то в моих заметках. Потерпев фиаско, он сморщился и отошел в сторону.

      – Кирилл, – вдруг сказала Юля, – меня Земельцева спрашивала про две даты. Как ты думаешь, это связано со звонками?

      – Какими датами?

      – Двадцатым мая и одиннадцатым июня. В эти дни что-то происходило?

      Я пожал плечами.

      – Возможно, но ничего такого я не помню. Надо сводки посмотреть. Земельцева со мной не откровенничала. Тебе никто не звонил в эти дни?

      – Нет, я бы запомнила… Противная баба эта Земельцева.

      – Противная, – согласился я. – Езжайте домой, вы же промокли с ног до головы.

      Юлия хотела что-то еще сказать, но потом лишь рукой махнула и влезла в свой оранжевый танк. Никита еще пару минут стоял рядом, но, отчаявшись выудить из нас еще хоть какую-то информацию, пошел к машине.

      – Никит, ты это… – крикнул я вслед, – …не пиши об этом пока.

      – Да о чем тут писать, – скривился он. – Подумаешь, алкаша грохнули… Кто у меня этот материал возьмет? Или есть связь с убийством Машки?

      Затормозив у авто, Никита вперил в меня пронизывающий взор.

      – До скорой встречи, – ответил я, помахал ручкой и, утянув за собой Семенова, позорно спрятался в подъезде.

      – А кто они такие? – спросил Семенов. – Чего вы с прессой так любезничаете? Может же и по шапке прилететь. Или не может?

      – Помнишь, два года назад у нас в области убивали молодых женщин, а потом посадили сразу половину администрации и нашего непосредственного начальника?

      – Это когда жертв в Интернете искали? – вспомнил сообразительный Семенов.

      – Вот-вот.

      – Помню.