Буквоед. Александр Рей

Около полуночи. Я выхожу из душа, побритый и свежий. В комнате “творческий беспорядок”. Ступать приходится аккуратно, чтобы не помять разложенные на полу листы. Почти весь ковер завален только что рожденными записями. Я их никогда не складываю в стопку, потому что на листах часто встречаются пометки и удобнее видеть перед собой сразу все страницы. Начинается этап отсеивания лишнего.

      Через какое-то время я вдруг замечаю, что помимо своей воли, неосознанно, обращаю внимание на допущенные в тексте ошибки. К моему удовольствию, запятые, точки и тире стоят там, где им, по моему разумению, и положено находиться. Ни одной буквы в словах не “проглочено”. Орфография вполне сносная. Что, не скрою, меня очень обрадовало. Значит, не такой уж я и безграмотный. А то стыдно с моим опытом так писать…

      После недолгих раздумий решаю поделиться с Лешей новой статьей. Уверен, он оценит.

      – Андрей Иванович, вы серьезно?! – не верит он своим глазам. – Это статья, которая вот только-только… еще свет не видела… и не читал никто?

      – Ну почему никто – редактор журнала уже получил образец, – немного смутился я, не готовый к такому восторгу. – Завтра с утра она выйдет в “Роулинг Стоун”.

      – Здорово! – выдыхает он. – И это тот самый черновик, из которого статья получилась.

      Я сдержанно киваю.

      – Круто! Вы уверены, что он вам не понадобится ближайшую неделю?

      – Уверен. И даже ближайший месяц. Читай спокойно, если конечно, в почерке моем сможешь разобраться.

      Леша аккуратно, словно держит в руках хрупкую драгоценность или древний текст, готовый в любой момент рассыпаться в пыль, открывает папку, начиная бегать взглядом по строкам.

      – Все отчетливо и понятно, – уверяет Леша, и на какое-то время погружается в описанную мной историю. Я сижу тихо рядом, наслаждаясь витающей в стенах вокзала жизнью.

      – Не поверишь, но я решил дать тебе последнюю запись, потому что в других столько ошибок, что их читать невозможно. Будто я не журналист, а второклашка какой-то. Стыд и срам, – честно признаюсь я.

      – Да что вы, Андрей Иваныч… Для меня это не имеет значения. Мне ж главное суть. Я читаю сейчас, и мне ваши ошибки совершенно не мешают.

      – Это потому, что их там почти нет.

      – И я о том же… – поддакивает Леша мне. И по тому, как он это делает, я понимаю что милиционер, который вряд ли блещет знанием русского языка, просто не хочет меня обижать. – Да и вообще, дались вам эти ошибки. Для этого редакторы и корректоры есть – вот пусть и исправляют.

      Я посмотрел на Лешу – он, как и прежде, бегал глазами по страницам.

      – Дай-ка гляну… – прошу я его, и принимаю без особой охоты отданную мне папку с черновиком.

      – Дались вам эти ошибки? – повторяет он тихо, и отворачивается, чтобы не мешать мне.

      Я изучал свои записи внимательно, слово за словом. Вот мои пометки карандашом – что-то зачеркнуто, что-то втиснуто между строками. Но вот… удивительно! Я чуть не подскакиваю