Времена года 3. Бастион. Тамара Клекач

гораздо хуже, а цена не намного ниже, и для Миры, пожалуй, было бы разумнее переехать в общагу, но этого она сделать не могла по одной простой причине, имя которой было Валера.

      Серый страж появлялся в ее жизни, чтобы исчезнуть, и вновь вернуться, чтобы снова исчезнуть. Получая приказы, он уходил иногда на ночь, иногда на двое суток, иногда на недели, возвращаясь то нереально уставшим, то простуженным, то пьяным в стельку, то серьезно раненным.

      Мира, быстро оставившая идею переселения в общагу, со всей любовью, заботой и терпением, на которые только была способна, выхаживала его днями и ночами, пропуская занятия, чтобы он снова мог уйти в другой мир, оставив после себя лишь смятую постель, остывающий поцелуй на губах и не отпускающий страх, что в один прекрасный день он и вовсе мог не вернуться, и она никогда не узнала бы, жив ли он вообще или же погиб на службе у братства.

      "Как романтично!" с томным вздохом скажите вы. Да, это было чертовски романтично, но, как и в любой бочке меда, конкретно в этой была внушительная ложка дегтя.

      Повернув ключ, Мира вошла в квартиру, и чуть не выронила пакет при виде потекшего мусора, стоявшего в коридоре, который она забыла вынести утром. На кухне капала вода из не до конца закрученного крана, и ей так и слышался звон монеток, падающих вместо капель в прорву под название "счетчик".

      Валера даже не шелохнулся, не в силах оторваться от телевизора, который, разве что дедульки и бабульки продолжали смотреть, и дивана, на котором он валялся не бритый и в одних штанах, как делал вчера, и позавчера, и вообще в течение последней недели, которую был дома.

      "Простая" жизнь, про которую он так любил разглагольствовать и, к которой он привык, сводилась даже не к существованию по принципу "что вырастил, то и съел", а к еще большему минимуму, то есть к приказам. Без них его мало, что волновало.

      Бывая в других мирах, он пользовался гостеприимством тех, кого традиции обязывали предоставлять стражам еду и кров на ночь. За неимением таковых, он спал в любой лачуге, ел свой паек или же ловил какое-нибудь мелкое животное.

      Мира же, жизнь которой состояла из учебы, быта и счетов, жила в мире, где всем правили деньги, и без них рассчитывать на чье-то гостеприимство не приходилось, как и не приходилось рассчитывать и на Валеру.

      Если бы она посреди ночи сказала ему, что во дворе чудовище, он бы лениво, но все же пошел хотя бы посмотреть, что там, но стоило ей попросить его прочистить раковину на кухне, как он тут же выходил из себя, мол, что эта за раковина такая, что ее нужно прочищать.

      И все бы ничего, ведь Мира всегда знала, что он такой и никогда не питала иллюзий, что он изменится, но в последнее время ей все чаще хотелось спросить у вселенной: когда любовь, забота и терпение стали ее безусловными и непоколебимыми обязанностями?

      – Валер, я дома.

      – Привет, василек, – промурлыкал страж, переключая каналы. – Осторожней, там мусор течет, – как ни в чем не бывало, добавил он.

      – Я заметила, – буркнула она себе под нос, проходя на кухню.

      Поставив