Бестии. Ива Одинец

подобного. Просто не привык тебя в таких одёжках видеть.

      – Теперь только такие.

      Всё, что напоминало об офисе, в первую же неделю безработной жизни отправилось в помойку. Это был реально ка-айф…

      – И причёска новая. Но вот ножки… Таких ни у кого на свете нет.

      – Правда?

      – Серьёзно. Не видел.

      – Ну, раз говорит искушённый столичный мужчина… столичный?

      – Пока да.

      – Надолго к нам?

      – На недельку. Переговоры.

      – Кого представляешь?

      – Себя хорошего. Фирма по… ах ты!

      На дорогу выметнулась шальная детвора – чуть не прямо под колёса. Тиг резко вывернул руль. На прежней скорости машина обогнула детей – опередив даже сигнал.

      – Ну, народ… Фирму я открыл. «Рэндомайз Интрейд».

      – Давно приехал?

      – Да только из гостиницы. И тут – ты. Первый знакомый человек. Хорошая примета. Теперь у меня точно всё получится.

      – Твоя машина?

      – Не-а, я ж самолётом. Друг в Темноречке одолжил. Нравится?

      – Ага. Везёт тебе на «бэхи», я смотрю.

      Хитро прищурился.

      – Спешишь?

      – Да нет.

      – Поехали на трассу. Надо ж зверя обкатать. А то он злой, резкий…

      – Тебя слушается.

      – Да уж.

      – А где та, шестая?

      – Продали за долги, я слышал. Ещё осенью.

      – Так она служебная?!

      – Ну да.

      Обнищали, бедолажки…

      Знала б – выкупила. Кредит бы взяла. Хоть пожизненный…

      – Да откуда там кабриолет-то? Сплошь седаны бэушные…

      – Приступ безумия у Суханова.

      – Любишь кататься – люби и самочек возить?

      Лёгкая улыбка.

      – Типа того. Не дурак был насчёт этого…

      – Как ты?

      – Ну… Его дирекция знаешь как звала?

      – Как?

      – Маэстро.

      – В смысле – кобеляжа?

      – Ну.

      Суханов мне нравился. Но не настолько, чтоб решить, что – хочу. Взаимно. И – по ощущениям – не тянул на «кобелино», не тянул… Холодноглазый, утончённый, сдержанный, как английский лорд. Оно, конечно, в таких болотах самые черти и водятся… но огонь – хоть горящий, хоть тлеющий – ни под какой наледью не скрыть. Я б учуяла.

      Всё проще. Какой же мужчина не любит дорогих машин? А шарага три года назад процветала, могли б хоть весь автопарк такими укомплектовать.

      Да чёрт с ней, с шарагой. Пусть провалится до самой Антарктиды. И там застрянет.

      Трасса выглядит совсем не так, как девять месяцев назад. Измочаленная прошлогодняя трава сходить и не думает, новой пробиваться рано. Ветви редких деревьев голые, на бамперах и крышах встречных белеет изморозь. Типичная картина скупой южной зимы. Всё как на прошлой неделе.

      Ещё с осени вошли в привычку поездки – до воздвиженского автовокзала и сразу обратно. Всю дорогу – лицом в стекле. В напрасных попытках увидеть хоть издали взлобье над обрывом, где любовалась самым красивым в жизни закатом. Даже экскурсии на пригородных маршрутках по объездным дорогам ничего не дали. Словно в тот июньский