Лето перемен. татьяна павловна гутиеррес

из транса, – это было по- детски глупо. Но в свое оправдание скажу, что ты сама напросилась, – теперь мы уже оба улыбаемся.

      – Тебе придется искупить свою вину. Я такие вещи не прощаю.

      – Я к вашим услугам, миледи, – протягивает он, и в этот раз я толкаю его в воду.

      Но Антон делает шаг назад и даже не думает падать. Я толкаю его с большим рвением, и хохочу во весь голос. Но он стоит, как вкопанный. Что с ним такое? Он сделан из железа? Его пресс точно. Твердый как камень.

      – У тебя ничего не выйдет. Можешь не стараться.

      Но азарт уже разыгрался во мне, и я продолжаю пихаться. В какой- то момент Антон падает и тянет меня за собой. От неожиданности и от истерического смеха я чуть не захлебываюсь водой, пытаясь встать обратно на ноги на ужасном каменном дне.

      – Какой же ты подлый!

      Я посылаю волну ему в лицо, но он делает странное движение, и я снова скребу дно ногтями.

      – Мне кажется, мне надо в больницу – сделать промывание желудка, – жалуюсь я. – Я наглоталась воды. А они, – показываю жестом на голожопых детишек у берега, – сюда писают.

      – Надо выбирать себе врага по зубам, – сквозь смех наставляет меня Антон.

      – У меня не было выбора, ты первый напал!

      – Да, но надо было сдаваться сразу, тогда бы ты выпила всего литр против пяти, которые теперь плещутся у тебя в желудке. И помни, половина – это не вода, а…

      – Теперь меня точно тошнит. Я пойду на берег.

      – Вода не такая уж и холодная, – как ни в чем ни бывало замечает мой спутник.

      – Да уж, для тех, у кого вес меньше пятидесяти килограммов, в воде ниже тридцати градусов, купаться строго запрещено.

      – Это ты- то весишь меньше пятидесяти килограммов?

      – Пятьдесят, хорошо. Ровно. Так что я еще попадаю в эту категорию.

      Следующие полчаса мы ведем ленивый разговор, сидя на камнях у моря, пытаясь высушить одежду, чтобы в более- менее приличном виде вернуться домой. А после Антон говорит, что ему надо тренироваться, и оставляет меня, убегая по кишащей туристами набережной.

      Это самый лучший день в моей жизни! Я бью кулаком в воздух и замечаю, что мальчик лет пяти повторяет это движение за мной.

      – Давай вместе, – предлагаю я.

      И мы вдвоем празднуем мою маленькую победу, рассекая воздух кулаками несколько раз подряд, пока урчание в моем животе не напоминает, что я с утра ничего не ела.

      Глава четырнадцатая

      Антон

      – Лет с пятнадцати меня окружали красивые девушки. Мне никогда не надо было стараться, чтобы им понравиться. Не надо было специально качать тело – тренировок было достаточно. – Я похлопываю себя по щекам. – Не надо было изводить прыщи на лице – спасибо маминому наследству. Папино наследство оказалось скромнее: голубые глаза и совершенно идиотский вспыльчивый характер. Но главный козырь – это моя гитара. Она действует магически на девчонок.

      Дама лет пятидесяти, в строгом костюме цвета старого лимона, как и положено психотерапевтам, сидит в кресле напротив меня.