Пушкин в жизни. Спутники Пушкина (сборник). Викентий Вересаев

верили тебе, и смех не прерывал

      Твоих бесхитростных суждений и похвал;

      Свободно говорил язык словоохотный,

      И легкие часы летели беззаботно!

      Н. М. Языков. К няне А. С. Пушкина.

      Там, где на дол с горы отлогой

      Разнообразно сходит бор

      В виду реки и двух озер

      И нив с извилистой дорогой,

      Где, древним садом окружен,

      Господский дом уединенный

      Дряхлеет, памятник почтенный

      Елисаветинских времен, —

      Нас, полных юности и вольных,

      Там было трое… (Пушкин, Языков и Вульф)

      Вон там, – обоями худыми

      Где-где прикрытая стена,

      Пол нечиненный, два окна

      И дверь стеклянная меж ними;

      Диван под образом в углу,

      Да пара стульев: стол украшен

      Богатством вин и сельских брашен,

      И ты, пришедшая к столу, —

      Мы пировали. Не дичилась

      Ты нашей доли – и порой

      К своей весне переносилась

      Разгоряченною мечтой;

      Любила слушать наши хоры,

      Живые звуки чуждых стран,

      Речей напоры и отпоры,

      И звон стакана об стакан.

      Уж гасит ночь свои светила,

      Зарей алеет небосклон;

      Я помню, что-то нам про сон

      Давным-давно ты говорила.

      Напрасно! Взял свое Токай,

      Шумней удалая пирушка:

      Садись-ка, добрая старушка,

      И с нами бражничать давай!

      Н. М. Языков. На смерть няни А. С. Пушкина.

      Лето 1826 года было знойно в Псковской губернии. Недели проходили без облачка на небе, без освежительного дождя и ветра. Пушкин почти бросил все занятия, ища прохлады в садах Тригорского и Михайловского.

      П. В. Анненков. Материалы, с. 162.

      Изобилие плодов земных, благорастворение воздуха, благорасположение ко мне хозяйки, госпожи Осиповой, женщины умной и доброй, миловидность и нравственная любезность и прекрасная образованность дочерей ее, жизнь или, лучше скажу, обхождение совершенно вольное и беззаботное, потом деревенская прелесть природы, наконец, сладости и сласти искусственные, как-то: варенья, вина и проч., – и все это вместе составляет нечто очень хорошее, почтенное, прекрасное, восхитительное, одним словом – житье!

      Н. М. Языков – матери, 26 июля 1826 г. – Языковский архив, вып. I, с. 256.

      Каждый день, в часу третьем пополудни, Пушкин являлся к нам из своего Михайловского. Приезжал он обыкновенно верхом на прекрасном аргамаке, а то, бывало, приволочится и на крестьянской лошаденке. Бывало, все сестры мои, да и я, тогда еще подросточек, выйдем к нему навстречу... Раз тащится он на лошаденке крестьянской, ноги у него чуть не по земле волочатся, – я и ну над ним смеяться и трунить. Он потом за мной погнался, все своими ногтями грозил; ногти же у него такие длинные, он их очень берег... Приходил, бывало, и пешком, доберется к дому тогда совсем незаметно; если летом, окна бывали раскрыты, он влезет в окно… Что? Ну, уж, батюшка, в какое окно влезал, не могу указать: мало ли окон-то? Он, кажется, во все перелазил… Все у нас, бывало, сидят за делом, кто читает, кто работает, кто за фортепиано. Сестра Alexandrine дивно играла на фортепиано. Я, бывало,