Любовь по завещанию. Кристина Брук

приостановилась.

      – Как? Вы только что…

      «Только что приехали», – хотела она сказать. Но не желала упоминать тот волнующий момент, когда тонула в его взгляде, как муха в банке с медом.

      – Я навел справки, – мягко сказал он. – Леди Роксдейл.

      Джейн поймала себя на том, что как завороженная смотрит на соблазнительный контур его губ, пока он смакует бренди.

      Потом до нее дошло, что он сказал. Он справлялся о ней. Зачем?

      Светские правила требовали, чтобы она немедленно покинула комнату, а не пререкалась с незнакомцем. Они друг другу не представлены, поэтому им и говорить не о чем. Джейн была сторонницей соблюдения этикета… когда это позволяло ей следовать собственным склонностям.

      На этот раз она не смогла обуздать любопытство. С притворным равнодушием она повела рукой в его сторону:

      – А вы…

      Поставив стакан, он изысканно поклонился:

      – Полагаю, я должен быть Роксдейлом. – Сверкнули белые зубы. – Но вы можете называть меня Константин.

      Глава 3

      На миг леди побелела, потом на ее щеках расцвел обворожительный румянец. Смотревшие на него серые глаза горели огнем.

      – Вы, – сказала она, и в этом простом слове был целый мир, – новый барон.

      – За мои грехи, – поклонился он.

      По тому, как дрогнули ее губы в ответ на это заявление, было понятно, что известия о его грехах его опередили. Только этого не хватало. Теперь вдова вдвойне раздосадована его присутствием.

      Константин поднял взгляд к этим смущающим его серым глазам.

      – Я опоздал с соболезнованиями. Фредерик был…

      – …хорошим человеком, – сквозь стиснутые зубы договорила она его фразу.

      Она не согласна с общим мнением о ее муже? Хотя ее глаза чуть припухли, непохоже, что она обезумела от горя из-за смерти Фредерика. Однако по английским леди никогда не скажешь, что у них на душе. Некоторые столь поразительно сдержанны, что по ошибке можно счесть их холодными. В то время как на самом деле…

      Любопытство всегда являлось его главным грехом. Или одним из них. Прислонившись бедром к буфету, Константин скрестил ноги. Он не мог сесть в ее присутствии без приглашения, даже если теперь это его собственный дом.

      Леди заговорила первой:

      – Насколько хорошо вы знали моего мужа?

      Значит, Фредерик не упоминал их историю.

      – Мы с Фредериком с детства были близкими друзьями. Но я здесь не показывался лет семь или восемь. Строго говоря, я понятия не имею, был ли он хорошим человеком. Когда мы были мальчишками, он определенно был мне отличным другом.

      Она наклонила голову, обдумывая его слова.

      – И мне он был прекрасным другом. Давно.

      На последних словах голос ее стал бесцветным. Руки, однако, сцепившись, беспрестанно изгибались, словно две терзаемые мукой души.

      Она вся противоречие, интрига. Стремление сорвать с нее покровы тайны искушало его.

      «Опасная почва, дружок». Несмотря на пикантные разговоры о смерти ее мужа в момент интимных отношений – что, честно