Каменная пациентка. Эрин Келли

он выстраивал свою жизнь на этой вере. Если он не может винить Гринлоу за мой уход, то у него не остается другого выбора, кроме как винить меня за все прошедшие годы, и это намного больнее.

      Глава 11

      Лазанья, приготовленная мною с нуля, шкворчит в духовке, а я разламываю мамину желтую пилюльку, чтобы высыпать в ее маленький йогурт, когда вернувшиеся дети наполняют дом шумной жизнью. Джек – жиденькая юношеская бородка, длинные волосы, стянутые в узелок, – сваливает стопку книг на кухонный стол; он успевает по всем трем предметам на «отлично». Он хочет стать инженером, как и его отец. Волосы Мэйзи влажные после плаванья, и она не желает смотреть мне в глаза.

      – Все в порядке, бабуль? – спрашивает Джек, сжимая руку моей матери.

      – Взгляни на себя! – говорит мама. – Такой красавец!

      Колетта входит чуть позже. Когда она роняет свои сумки на столешницу, оттуда раздается предательский звон стекла о стекло. Я замечаю взгляд, которым обмениваются Джек и Мэйзи. Колетта наблюдает, как я вожу в стаканчике чайной ложкой. Кажется, она сомневается, что я достаточно хорошо размешаю порошок.

      – Ты встретилась с Джессом?

      – Угу. Мы выпили в «Короне». – Я подмигиваю Мэйзи, чтобы показать ей, что не собираюсь выдавать ее секрет. Она становится алой от смущения.

      Это хорошо.

      Своим молчанием я покупаю ее молчание. Я не хочу, чтобы она разболтала об этом Хонор в социальных сетях, или Сэму, когда в следующий раз увидится с ним.

      – В любом случае я просто спрашиваю, поскольку только что видела его в библиотеке, – сообщает Колетта.

      – Я думала, что библиотеку закрыли. – Я смутно помню сбор подписей под онлайн-петицией против этого пару лет назад. Колетта всегда пересылает мне ссылки на петиции, которые касаются нашего родного городка, и я всегда их подписываю. «Соберем средства на дорогу через болото», «Построим шлагбаум у железнодорожного переезда», «Спасем нашу школу от сокращения» и прочее в таком духе.

      – Нет – вернее, закрыли, но потом добровольцы открыли ее снова, – говорит сестра, забирая ложку из моей руки и помешивая йогурт самостоятельно. – Ему бы стоило привести в порядок свои волосы. Его прическа превращается в какой-то «внутренний заем». Сквозь его патлы я смогла разглядеть Биг-Бен. Приходит время, когда мужчина должен просто взять и сбрить все это под ноль. Ну, ты понимаешь, о чем я. Когда Брайан начал лысеть…

      – Погоди-ка, какой Биг-Бен?

      – Ну или Палаты Парламента, как бы это ни называлось. Это было у него на мониторе в библиотеке, – поясняет Колетта. – Когда Брайан начал лысеть, я купила ему пару машинок для стрижки на День отца, и он сбрил все без сожалений о минувших днях.

      В моей душе срабатывает система раннего предупреждения, такая же назойливая, как старые сигнальные сирены Назарета. Я вспоминаю свои слова: «Что ты собираешься делать, поджидать ее у порога Палаты лордов?» Только не это. Джесс не может так поступить! Не после моих слов о том, как это опустошит