Бес с тобой. Александра Сергеевна Ермакова

так ли хреново дело, как начинаю думать. Но Нестор Львович непробиваемо холоден.

      Заверяю, что мне нужны несколько дней – уладить кое-какие вопросы.

      Босс даёт добро и уточняет, нужна ли помощь.

      Отмахиваюсь – проблема почти разрешена.

      Пастор мне доверяет… Вроде как.

      Пока еду к Когану и Арине, набираю Костыля.

      Разговор короткий, да и не стоит «о таком» по мобильному.

      От стрелки не отказывается: только улучу время, он готов встретиться.

      А потом, как бы невзначай, добавляет:

      – Бес, ты же в курсе, я бы сам… без указания сверху…

      Многоговорящая тишина.

      – Имена остальных скинь СМС.

      Арина

      Только оказалась в школе, на меня тотчас насели со всех сторон: одноклассники, учителя.

      Как дела? Что случилось? Как дед? Нужна ли помощь?

      Завалили вопросами, и я от шквала внимания растерялась. Спасибо им, конечно… Правда, спасибо. Было бы хуже, если бы моё появление игнорировали или приравнивали к «ничто». А так… я оказываюсь в эпицентре участия и человечности. К сожалению, помочь никто не в силах. Да и сейчас все мои мысли крутятся вокруг дедушки, Димы и «благодетелей» из отдела опеки и попечительства. А ещё радуюсь – за ночь голос чуть восстановился. Нет, не полностью, но жуткое шуршание больше не дерёт глотку. Поэтому грешу на связки и тихо оправдываюсь: «Чуть приболела. Простите, говорить трудно».

      Матвея и Давида это не смущает и не останавливает. Они как всегда болтают о своём, в дружеской манере поддерживают.

      А потом опять удивляет Алёша Кирчагин. Разбивает наш коллектив и в сторонку увлекает. До сих пор поражена его вниманию. Приятно, зачем очевидное отрицать, но я даже и мечтать не могла, что он будет ко мне проявлять заинтересованность. О нём ходят разные слухи – друзья вредные, избалованный мажорчик, с девчатами скверно поступает, хамит взрослым, никого ни во что не ставит… Но со мной он милый. Даже в клуб приглашает. Ненавязчиво.

      – Или в кино… – перебирает варианты, с ожиданием смотря на меня. – Ну или… – мешкает, будто боится сказать что-то вызывающе вульгарное и меня спугнуть, – погуляем. Парк, выставки…

      Я ему отказываю:

      – Дедушка болен, мне сейчас не до этого.

      – Слышал, прости… бестактно и, – тушуется совсем, – лан, проехали…

      Мне становится неуютно – обидела парня, а он со всей душой. Вон как расстроился. Даже говорить связно не может.

      – Но когда он поправится, я бы… с удовольствием, – торопливо заверяю.

      – Круто, – тотчас преображается Лёша. – Тогда… – опять повисает пауза, – я буду ждать.

      – Ага, – киваю со смущённой улыбкой. Даже щёки горят.

      – Слушай, – это догоняет уже в спину, когда к друзьям возвращаюсь. Кирчагин глядит на меня с задумчивым ожиданием: – а тебе точно помощь не нужна?

      – Нет, – чуть мотаю головой. И опять улыбаюсь. Как ни крути, внимание такого парня действительно приятно.  Но если друзьям отказала,