Орден. Михаил Каменев

хрустнул костяшками фаланг, прошелся по следам рваных ран на шее… Содрогнулся. Вытер мокрые от слез веки и отправился в противоположном от таверны направлении.

      Дела давно минувших дней, часть 2

      Послушник не мог заснуть – донимала невыносимая жажда и сухость в горле. Однако не жажда терзала его, нет. Он думал, что похоронил те воспоминания, но сегодня они всплыли наружу так явственно… Эти образы утомляли еще пуще, неимоверно, но не давали уйти в забвение – они пронзали нутро тысячей игл.

      «Зачем… – спросил себя послушник. – Зачем они так со мной поступили?!»

      Он задавал себе этот вопрос на протяжении долгих лет…

      Сперва в голове зиждились хмурые домыслы и предположения, ответа коим мальчуган так и не смог найти. Затем юноша принялся огрызаться на любого обитателя крепости. Вспышки ненависти и гнева только усиливались… Как и гнетущие мысли – подавить их не представлялось возможным. Ментор заметил, направил ярость в нужное русло – тренировки пошли на славу. Столько выигранных поединков…

      Но в один день послушник просто смирился с тем, что дома его присутствие было нежеланным – так стало легче жить. Отец не захотел видеть сына в день отъезда, но ведь мама… Мама со слезами на щеках говорила, что очень любит своего маленького рыцаря. Не объяснила ничего – просто сказала, что любит, любила всегда. И обняла крепче…

      Стражам пришлось разнимать их.

      «Долгие прощания усугубят расставание», – ухмыляясь, произнес главный из них.

      Из памяти давно стерлись очертания страшного лика, но горящие голубые светочи врезались в сознание основательно. Спутать их невозможно: коварные, с толикой насмешки и гордыни, угрюмо пронзают могильным холодом.

      «Забирайте парня, у нас еще много работы!»

      Крик, изданный юнцом, услышала вся округа Рейбенгарда. Мольбам никто не внял. Даже мама.

      «Будешь брыкаться, Амеон, – шепот бесчувственных уст пронесся перед мальчуганом, заставив оцепенеть от беспомощности и ужаса, – я зарежу мамочку прямо при тебе, усек, щенок?»

      В сновидениях ему приходила одна история: под раскаты молний и оглушительный звук грома голубоглазый вырывает мальчика из объятий матери. Но сейчас послушник не мог заснуть – он размышлял.

      «Теперь моя семья… Единственная семья – Орден. Но ведь мама… Анирра, я помню, пока еще помню…»

      Послушник встал с койки и отправился к умывальнику, чтобы напиться. Обратно он не вернулся, нет. Только не этой ночью.

      Глава 3: Шепот истины

      А потом еще говаривали, что та церемония слыла по-настоящему особенной – и яркий парад, и оглушающий гимн на всю округу, и трогательные проводы с плачущими девами, и мудрое напутствие кардинала. Да, великолепное отплытие! В реальности же… В реальности кроме лютого серого мрака да сырой мороси никто их и не провожал.

      Утомленный послушник, едва стоял на своих двоих, опираясь на ограждение