Ворон и радуга. Книга вторая. Надежда Черпинская

и парням ничего не оставалось, как пойти и смыть с себя следы ночного боя.

      И снова дорога, снова небо над головой, снова смех и разговоры. Иногда Эл себя ловил на мысли, что он не хочет в Жемчужные Сады, не хочет, чтобы заканчивалась эта дорога – ехать бы так и ехать бесконечно…

      Он, кстати говоря, тоже показал, что умеет заботливым быть. Привёз для Граю свежего молока и только что испечённых лепешек. Добыл в Светлом месте (считай, в чистом поле), чем всех, разумеется, удивил. Наир даже решил сначала, что Ворон это всё украл где-то.

      А вся хитрость сводилась к тому, что атаман издалека приметил высокие каменные столбы Светлого места и вспомнил, что сейчас, накануне полнолуния, крестьяне должны приносить на рассвете подношения Великой Матери. Вифриец это считал глупостью: ну, зачем Всеблагой вся эта жратва? Что она с небес снизойдёт молочка попить? Смешно!

      А вот им как раз завтрак готовый… Не только Граю хватило, но и всем остальным. А как вкусно!

      Правда, с Наиром они и тут успели поцапаться. Всё-таки любит Ушастик на совесть ему давить! А что такого он сделал? Подумаешь, святотатство нашёл!

***

      Эл замер у высоких ворот. Добротные, новые, согретые солнцем, они вкусно пахли деревом.

      Атаман ждал появления хозяйки дома. Знал, что она уже приметила гостей и сейчас выйдет.

      Когда подъехали, лютый пёс по кличке Мах захлебнулся грозным лаем. Но у калитки остался только Ворон, остальные отъехали к коновязи, и собака успокоилась. Атамана Мах давно принимал за своего.

      Стало очень тихо, и Эл отчётливо слышал, как затравленно стучит его сердце. С тех пор как они въехали в уютный, оплетенный сочной зеленью Сальвар, Эливерт усиленно делал вид, что он спокоен и хладнокровен. Но чем ближе к дому портнихи, тем больше сомнений тоскливо скреблось из души наружу.

      Что если он ошибся? Если вдове Давмира не нужна Граю? Что тогда делать с этой крохой? Он обещал ей другую жизнь, новую и счастливую. А если он не сможет дать ей то, что обещал?

      Да, Вириян одинока. Но, может статься, её это устраивает. Вон, у Риланн из Берфеля тоже деток нет, и Граю она жалеет, и сердце у неё доброе, но ведь она не забрала девчушку к себе. Так, возможно, далеко не всем женщинам свойственно любить детей…

      Чужих детей точно способна принять не каждая.

      Эл оглянулся на восседавшую на его жеребце малышку…

      Нет, всё будет хорошо, он уверен! Кто в здравом уме откажется от этого чуда?

      Скрипнула калитка. Вириян шагнула через порог, вздрогнула, окинула холодным усталым взглядом, скрестила руки на груди.

      – Эливерт?

      – Здравствуй, Вириян!

      Провалиться в Лидонское ущелье! Да почему же рядом с ней он всегда чувствует себя нашкодившим мальчуганом? Взгляд так и опускается в землю, и стыдно даже на минуту поднять глаза.

      – Зачем ты здесь? Я же просила…

      Замораживающий кровь взгляд мазнул дальше, дотянулся до Насти, а вот Граю за пушистым