Посох в цвету. Собрание стихотворений. Валериан Бородаевский

Него теперь ты – лучшая,

      Ты – царица белого стада.

      Забудь об оврагах глубоких,

      Где нога твоя тайно скользила.

      О ночах забудь темнооких

      И о тех, кого ты любила.

      Отдыхая на росистых травах,

      Говори с цветами голубыми;

      Но молчи про злую правду правых —

      Ты, греховная, взнесенная над ними.

      XIX

      Кругом – одна лазурь. Прозрачен небосклон.

      Трепещет речка в искрах золотистых.

      Раскинулись ковры подснежников звездистых,

      И слышен зябликов задорный перезвон.

      Березки белые, как дружные сестрицы,

      Лепечут что-то… Трудно их понять!

      Высоко надо мной едва-едва видать

      Последних журавлей отсталые станицы…

      Праматерь смуглая, благослови меня!

      Я – сердце, полное терзаний

      Неутолимого огня.

      Я – блудный сын среди твоих созданий.

      Я только блудный сын, – благослови меня!

      XX

      Вячеславу Иванову

      Над пустынными полями видится

      В облачках серебристая лествица.

      До меня ли Любовь унизится?

      Ты ли, Крепкий, грядешь из-за месяца?

      Через грудь мою руки скрещаются,

      Я вступаю на путь неизведанный, —

      И ступени так томно качаются

      Под пятой, землистому преданной.

      От низин задымились туманы,

      Голубые с алыми отливами.

      Чей-то смех прозвенел так странно.

      Белый образ под черными ивами.

      Устоишь ли, воздушная лествица?

      Отойдешь ли, чудо недостойному?

      Серый зверь притаился у месяца.

      В очи смотрит небесному Воину.

      XXI

      Страстные свечи

      Отвращайте свечами страстными

      Тучу белую, тяжелую градом.

      Призывайте Господне имя:

      Смилуйся, Пастырь, над стадом!

      Синеалых молний изломы

      Плещут крыльями, как гневные птицы.

      Прогремят многотрубные громы,

      Долу велят склониться.

      И презрительно туча минует,

      Взыскуя нив не заклятых,

      Где сожгли уже свечку страстную

      В темных, пугливых хатах.

      XXII

      Напрасно

      Колючей молнией венчанное Чело

      Точило кровь с высот… Печальный, тихий дождь

      Багрил поля. Сквозь желоба несло

      Рубинную струю. И мы взывали: «Вождь!

      Божественная жертва! За тобой

      Все потечем… Неизреченный час!

      Покинем очаги и бледною толпой

      Все устремимся на призывный глас!»

      Пролился тихий дождь. И огненный закат

      На клочьях сизых туч гневливо трепетал,

      И сладкий свет надоблачных лампад

      Блеснул – и ночь сошла… И каждый засыпал!

      А поутру докучный, белый свет,

      Как бич, сгонял к заботам и трудам.

      И дню угасшему мы говорили: «Нет!

      Ты был ли? Нет! Как верить облакам?»

      XXIII

      Сораспятые

      Горькая складка скривила уста.

      Кровь