Молитвенный круг. Сергей Николаевич Прокопьев

советские годы, взрослел, старился с Богом в сердце. Таких древних экземпляров, практически, не осталось в наших церквях. Много-много лет назад Екатерина Петровна ушла на пенсию и попросилась на клирос. «Всю жизнь мечтала», – сказала регенту. На сегодняшний день она самая пожилая клирошанка в соборе. Пусть не та энергия, что переполняла в пятьдесят пять лет, зато голос не подводит. «Сколько Бог даст – буду петь», – твёрдо говорит. Недавно похоронила младшего и единственного своего брата.

      Екатерина Петровна волжанка, родилась в 1930 году в Астрахани. Была у матери с отцом третьей по счёту, два брата до неё умерли и после неё двоих снесли в крохотных гробиках на кладбище. Двое в полгода умерли, двое – в семь с небольшим месяцев. Сколько раз девчонкой Катя представляла: вот бы все они в живых остались – старшие братья, младшие. Завидовала большим семьям, уличные подружки были богаты братьями и сёстрами… Когда ни зайдёшь к ним – многолюдно, разноголосо, весёлая кутерьма. Вечером соберётся семья за столом – плечо к плечу, локоть к локтю… Вернётся Екатерина домой – тихо, скучно, тоскливо. Кошка сонная спрыгнет с печки навстречу и всё…

      В конце улицы жили две монахини: Евдокия-маленькая – низкорослая, сухонькая, припадала при ходьбе на одну ногу, и Евдокия-большая – высокая, плечистая, издалека видно, когда по улице размашисто идёт. Екатерина Петровна затрудняется сказать, какого они были возраста. Ей, девчонке, казалось – совсем пожилые. Скорее всего, монахини пришли в мир из монастыря. Советская власть обители закрывала, монахов и монахинь в лучшем случае разгоняла. В худшем – отправляла в лагеря, расстреливала. Многие тысячи прошли скорбным путём гонений, сотни вошли в сонм святых новомучеников и исповедников российских.

      Впервые к монахиням Катя пришла с матерью. Потом сама бегала в их домик о двух окнах с зелёными ставенками по фасаду, густые кусты сирени в палисаднике. В домике было много икон, церковных книг. Катя любила рассматривать роскошное Священное Писание с рисунками Доре. Листала его, а матушка Евдокия-маленькая рассказывала об Адаме и Еве, Аврааме, Ное и потопе, пророках Илие, Моисее, Божьей Матери, Иисусе Христе… Катя, затаив дыхание, слушала. Душа трепетала, прикасаясь к неведомому миру, непостижимо огромному, таинственному, притягательному…

      Монахиням Катя пожаловалась: нет у неё ни братика, ни сестрёнки, а так хочется не одной быть.

      – Проси у Бога, свет Катенька, – сказала Евдокия-большая, – молись.

      – И не от случая к случаю, – добавила Евдокия-маленькая, – постоянно проси, Бог обязательно услышит.

      – Они у нас младенчиками умирают, – вздыхала по-взрослому Катя, – совсем младенчиками. – И повторяла слова матери: – Задохликами рождаются…

      – Проси, свет Катенька, для Господа Бога ничего невозможного нет…

      Катя начала молиться. В школе говорили: Бога нет. Катя не спорила, но крестик тайком носила. Однажды классом шли на экскурсию, перепрыгивая через канаву, Катя запнулась, упала, невольно вырвалось:

      – Господи, да что это такое?

      Ух,