Расщепленные. Книга 1. Ночной звонок. Алексей Викторович Алехин

названные появятся. Ведь я, как ты заметил, уже не молод.

      Дроздов сначала подумал, не сбрендил ли подполковник на старости лет. Но Морозов лишних слов не говорил, а чутье подсказывало, что именно в этих словах кроется нечто действительно важное для него. К тому же, обижать старого вояку ему не хотелось.

      – Хорошо, скажу иначе. Не получается у меня длительных отношений, в быту я не подарок. А семья – это немалый труд, вряд ли из меня выйдет хороший семьянин. Хотя, детишек я люблю.

      – Знаю, потому и поднимаю этот вопрос. Пора тебе уже, товарищ, испить из этого колодца. И мне отрада на старости лет.

      – Даже не знаю, что тебе сказать. В данный момент тебя ни одним доводом не прошибешь.

      – Вот и не надо. А племянница у меня ой как хороша.

      – Опять двадцать пять. Как-то это все не по-людски.

      – Брось, я же вижу, что ты ей нравишься, и как сам на нее смотришь.

      – О чем ты, я знать не знал, что у тебя есть племянница.

      – Ну, это как сказать.

      – Что за загадки, Николаич? Развел «Санта-Барбару», понимаешь. Не знаю, за каким хреном я продолжаю все это выслушивать.

      – Ой ли? Признай, ведь тебе интересно?

      – Допустим, но к чему все эти игры?

      – Не лишай старика последней отдушины.

      – Да что ты заладил, в самом деле. Рано тебе еще помирать.

      – Тут ты, брат, не прав. Для мужиков вообще дожить до пятидесяти это уже подвиг.

      – Все, я сдаюсь. Знакомь.

      – Какой прыткий. Но, как говорится, спокойствие, только спокойствие. Предлагаю выпить за новые начинания.

      – Шут с тобой, Николаич. Однако ж, впечатлил ты меня сегодня.

      – Погоди, то ли еще будет.

      Через полчаса пришла та самая племянница, и изумлению Сергея не было границ. Теперь ему стало понятным необычное поведение старика, ведь той самой единственно оставшейся у него родной кровью оказалась их стажерка Катенька. «Хитер, подлец», – подумал Сергей, до самого последнего скрывал свою родную кровь. Как ему вообще удается сохранять такой юношеский задор в свои-то годы?

      – Прошу любить и жаловать – Екатерина, моя племянница, – резво выпалил Морозов.

      Катя тут же подхватила, благо у нее есть хороший учитель.

      – Ну, здравствуй, Сережа. Вот ты и попался. Теперь ты никуда от меня не денешься. Сейчас же веди меня на свидание.

      Сергей, поплыл как юнец. В нем боролись два чувства. С одной стороны, он по-настоящему ее желал, и это было взаимно, что немаловажно, с другой – сам факт, что она от отчаяния воспользовалась влиянием своего дяди, был ему неприятен.

      Алексей Николаевич, заметив смущение младшего по званию товарища, с целью стравить давление, стукнул кулаком по столу и, впервые за вечер, в присущей ему манере, попросил всех успокоиться.

      – Отставить, намилуетесь еще. На самом деле я вас не для этого здесь собрал.

      Желание идти на свидание у Кати тут же пропало. Она резко преобразилась и принялась слушать своего, вдруг ставшего строгим, дядю.

      – Коллеги, дабы