Тени между нами. Триша Левенселлер

факта, что убийца во дворце?

      Каллиас с подозрением смотрит на меня поверх кубка.

      – Ты – мой шанс получить признание, помнишь? – говорю я. – Без тебя у меня ничего нет. Ни вечеринок, ни уважения. – Разумеется, пока я не завоюю последнее самостоятельно. – Никому не позволю тебя убить. Я хочу помочь.

      Он кивает, как будто доволен моим ответом.

      – Я думаю, что причастен кто-то из совета. Если меня не станет, прямая линия наследования прервется. Совет будет управлять империей бесконечно, пока не появится новый суверен. У меня много троюродных братьев. Им придется сражаться за власть. И еще наверняка был какой-то дворянин или член охраны.

      – Откуда ты знаешь?

      – Потому что в ночь смерти покойных короля и королевы дворец был заперт. Внутрь проникла группа крестьян-бунтовщиков, и разразился хаос. Никого, кроме знати, не пускали в убежище, где спрятались мои родители. Когда комнату открыли, нашли их тела.

      – А где был ты? – спрашиваю я.

      – В другом крыле дворца. Играл с сыновьями аристократов. Когда явились стрелки, нас доставили в другую безопасную комнату.

      – Но не стрелки добрались до короля и королевы?

      – Нет. Бунтовщиков переловили до того, как они достигли покоев. То была уловка, чтобы отвлечь внимание. Кто-то впустил их, а сам убил моих родителей.

      Воцаряется тишина. Ни Каллиас, ни я больше не прикасаемся к еде.

      – Ну и тему для разговора мы выбрали, – наконец говорит он. – Не желаю нагружать тебя своими проблемами. Но ценю твое желание помочь. Однако тебе не о чем волноваться.

      – Я твоя подруга, и конечно, тебе хочется поделиться переживаниями?

      Он не отвечает, словно одно лишь упоминание проблем вынуждает его сразу же заняться их обдумыванием. Поняв, что потеряла внимание Каллиаса, я перехожу на непринужденный тон:

      – Похоже, совет купился на нашу уловку.

      Успеваю лишь моргнуть, а тени вокруг него уже посветлели, превратились в едва заметную дымку и перестали тревожно вихриться.

      – Да. Все совещание только и делали, что поздравляли меня.

      – Итак, они меня одобрили? – Неужели Икар отбросил свою подозрительность?

      – На данном этапе они одобрили бы любое существо, в принципе способное выносить ребенка. Даже не стали ворчать насчет твоей эксцентричности.

      – Это какой?

      – Твоих нарядов, – с улыбкой уточняет Каллиас.

      – Едва ли справедливое замечание от человека, одетого в тени.

      – У меня под тенями все совершенно прилично.

      – Будто кто-нибудь смог бы заметить. Ты выделяешься везде, точно искра в темной комнате. А вот мне приходится привлекать к себе внимание.

      – Больше нет. За тобой ухаживает король. Одно это делает тебя самой популярной девушкой в мире.

      8

      На следующее утро мне доставляют новую партию писем. По большей части очередные приглашения на обеды, балы и банкеты. Но одно письмо выделяется. Оно от отца.

      Дорогая Алессандра!

      До меня дошли слухи, что