Семейство Тенявцевых. Юлия Шолох

видимо, только выходил из дому. Слегка рассеян, чуть-чуть растрёпан, вернее, из причёски выбилось пару прядей, и удивительно красив.

      Руки прямо зачесались, так захотелось потрогать его лицо и волосы.

      В горле запершило, так что Нинель проглотила всё, что собиралась сказать. Этой заминкой тут же воспользовался Эрим.

      – Нинель! Рад вас видеть. Вы прекрасно выглядите!

      Молчать дальше было бы невежливо.

      – Благодарю, – сухо ответила она, отодвигаясь, и сложила руки на груди.

      – Как ваш отдых? Достаточно ли вы повеселились, чтобы собраться с силами и вернуться к занятиям? – с улыбкой поинтересовался «индюк», чем поставил Нинель в тупик. Разве его не терзает вина за опоздание?

      Нет, хватит мяться, словно нежная незабудка какая-нибудь.

      – Именно по этой причине я звоню.

      – Да? – удивился господин Бослонцев.

      – Да. Хотелось бы знать, отчего вы не потрудились сообщить, что…

      – Подождите. Да о чём вы? Нет… Конечно, я ничем не собирался вас оскорблять, только не пойму… Вы меня ждёте? Где?

      – Как где? – Да он попросту издевается! – Там же, где и прежде, на кухне вашей кондитерской.

      – И что вы там делаете?

      Это было выше её сил! Нинель прикрыла глаза, призвав на помощь последнее, что имелось в арсенале – мечты о Цирцее.

      «Цирцея, – думала она. – Океан. Жёлтый песочек. Белые барашки. Лазурное небо. Карликовые кабанчики. Весёлое похрюкивание. Шезлонг с полосатым матрацем. Дыши глубже, Нинель, крепись».

      – Кажется, возникла какая-то путаница? – тем временем говорил Эрим. – Вы сообщили, что будете отсутствовать три дня, я ждал вас завтра.

      Бам-с. Идеальная картинка пляжа лопнула, словно мыльный пузырь. Нинель почувствовала, как её гладкое чело разрезает хмурая складка.

      – Как три? Не может этого быть! Вы перепутали, я писала – два.

      Господин Бослонцев молча отправил ей обратно её письмо. Текст неумолимо сообщил: «В связи с посещением бала буду отсутствовать три дня».

      Это было словно пощёчина. Выходило, Эрим на самом деле не виноват, а Нинель так себя вела, будто… будто злая жена. Да, она вела себя непозволительно, просто ужасно!

      – Прошу прощения, – выдавила Нинель сквозь зубы. Извинение далось ей так же тяжело, как и признание самой себе, что она невероятная тупица.

      Господин Бослонцев кивнул.

      – Извинения приняты. К сожалению, сегодня мой день распланирован, однако завтра утром я буду вас ждать на прежнем месте в прежнее время.

      – Да, спасибо.

      Он замялся, но всё ж спросил:

      – И как прошёл бал?

      – О, отлично! – бросила Нинель. Хотелось отключиться и спокойно заняться самоистязанием, однако первым должен был отключиться он. – Просто великолепно.

      – Виделись с сёстрами?

      – Да, все в добром здравии.

      – Вы танцевали?

      – Каждый танец.

      – А новые знакомства? В таких местах всегда встречаешь новых людей.

      – Да, знакомств было предостаточно. Отличные