В кольце страха. Марина Милованова

их похожими на мумий, также не прибавило мне оптимизма. Они стояли за спиной мужа с такими скорбными выражениями на лицах, что в моей душе незамедлительно проснулось сочувствие, в то время как предчувствие кричало о карающих ангелах возмездия. У каждой присутствовал влажный блеск в глазах, уголки поджатых губ были печально опущены – по неизвестным мне причинам женщины готовы были заплакать.

      Ничего необычного в этом, в силу определенных монарших обязанностей Талейна, не было. Просители во дворце появлялись часто, и муж не всегда принимал их в тронном зале, предпочитая временами свой рабочий кабинет и даже столовую, если это позволял ранг гостя. Кстати, эти женщины, пусть и не каждая лично, но были мне знакомы – монахини из Навитинского монастыря.

      Деревня Навитино прилегала к Райлену с юго-запада и считалась самой зажиточной и благополучной из всех окрестных поселений. Между собой мы с Талейном полушутя объясняли сей факт божьей благодатью. На деле же все было гораздо прозаичней: монахини не только имели в обители роскошный сад и королевского размаха огород, но и охотно помогали крестьянам с посадкой, сбором урожая и прочими земледельческими хлопотами. Жаль, что божьего уголка на земле коснулась какая-то беда. Иначе с чего им плакать?

      Неожиданный грохот вырвал меня из раздумий, вернув в реальность.

      Талейн с невозмутимо-каменным лицом возвышался над столом. На мраморных плитах пола лежал опрокинутый стул – верный, но, признаться, весьма неожиданный признак ярости. На моей памяти муж впервые вымещал свой гнев на мебели.

      Я невольно округлила глаза, пытаясь понять, в чем дело.

      – Я обвиняю тебя в измене! – Муж решил не дразнить мое любопытство и сразу перешел к сути дела, не дожидаясь прямого вопроса. – В наказание я расторгаю наш брак и лишаю тебя возможности считаться матерью моего сына. Также лишаю полученного вследствие нашего брака титула и всех полагающихся привилегий. Ты немедленно покинешь дворец, и дальнейшая твоя жизнь будет протекать за пределами Райлена, но на прилегающей к нему территории в стенах Навитинской обители. Слово правителя!

      В подтверждение слова, эхо которого еще не растаяло под сводами дворцового потолка, на стол, чудом не угодив в блюдо с запеченным лососем, упал свернутый свиток, перетянутый шнуром и скрепленный сургучной печатью с оттиском герба Райлена.

      – Ты мечтала о свободе? – Глаза Талейна опасно сверкнули. – Получай!

      Я замерла, ошеломленная, и некоторое время не могла поверить собственным глазам и ушам, отчаянно надеясь на то, что все происходящее всего лишь глупая, жестокая шутка. Но чем дольше смотрела на мужа, тем явственней ощущала пресловутый мороз по коже.

      – В чем дело? – Я с тоской отметила, как сильно дрожит мой голос. – Милый, ты придумал слишком жестокую шутку!

      – Не я. – Он тряхнул головой, словно отгоняя надоевшую муху. – По-моему, это ты решила посмеяться над нашим браком.

      Посмеяться? Я? Я недоуменно нахмурилась. В памяти