Победившие не вернутся. АНАТОЛИЙ ЭММАНУИЛОВИЧ ГОЛОВКОВ

друг! Может, боги сопроводили эту странную штуку посланием?

      Но как только Кудас снова приблизил горящий факел к проему, земля дрогнула, куб, движимый неведомой силою, стал медленно поворачиваться вокруг оси, с хрустом сдвинув массы остекленевшего песка.

      – Прочь отсюда! – выкрикнул Херикор.

      Вращение ускорялось, и по мере этого куб, наподобие нефтяного бура, погружался в песок. Люди карабкались по склону, и как только последний из них оказался на краю кратера, куб исчез.

      – Кто нам теперь поверит, – задумчиво молвил Эннан. – Небесный посланник пропал.

      – Зато этому поверят! – воскликнул Эннан, подняв над головой звезду.

      – Мы преподнесем ее фараону, – сказал Кудас. – Может боги послали нам знак?

      – Уходим, – мрачно распорядился Херикор. – Нужно успеть до захода солнца.

      Но засветло караван не добрался до лагеря. Только в сумерках, ближе к полуночи погонщики с облегчением увидели, что горизонт окрасился в багровый цвет – это были костры военного лагеря египтян.

      Херикор решил, что пока погонщики разгружают товар, а писцы принимают его, искать встречи с фараоном рискованно, и решил дождаться утра. Он заплатил за гостевой шатер, и, положив сумку со звездой под голову, уснул сном без снов.

      На восходе Херикора разбудили не лучи солнца, которые пробивались сквозь щели шатра, а звуки боевых труб.

      Армия заняла самое широкое место долины.

      Когда торговец приблизился, стража преградила ему путь.

      Тут же подкатила боевая колесница, настолько щедро отделанная золотом, что напоминала свадебную. Конюхи едва сдерживали лошадей, украшенных страусиными перьями. Они били копытами и рвались вперед.

      Двадцатилетний Рамсес II вышел из шатра, уселся в колесницу и взял в руки поводья. Место возницы занял жрец-советник, который следовал за фараоном чаще и усерднее, чем его собственная тень.

      Херикор решил, что теперь самый удобный случай предстать перед владыкой. Он вышел вперед, упал на колени и склонил голову, что означало: о, сын бога Ра, не вели казни, но выслушай раба твоего.

      – Ты кто такой? – звонко спросил Рамсес.

      Проситель не решался поднять голову, поскольку знал, что в подобных случаях любой из телохранителей имел право молниеносным ударом меча отсечь ее.

      – Я его знаю, – сказал жрец-советник, – его имя Херикор, он поставляет продовольствие для наших войск.

      – Встань и скажи, что тебе нужно, Херикор, – сказал Рамсес, – у меня мало времени!

      Херикор, не глядя фараону в глаза, молвил:

      – Солнцеподобный! У меня дело большой государственной важности! Я прошу вас уделить мне только минуту!

      – Нет у меня минуты!

      – Заклинаю вас именем Амона!

      Фараон помедлил, глядя в упор и не без любопытства в сторону настойчивого бородача, и обернувшись к офицерам, приказал:

      – Ладно, дайте ему осла, пусть следует за мной! Разберемся с варварами, и я с ним поговорю!

      Солнце палило уже нещадно.

      Подвели нубийского осла, и тучный Херикор кое-как