Вельяминовы. За горизонт. Книга пятая. Нелли Шульман

и я сам стал другим, – Полина задумчиво сказала:

      – Это заметно. Хорошо, что так, – она соскочила с подоконника, – я боялась, что ты… – Иосиф вздохнул:

      Зачем мне такое? Вы счастливы, – он обвел рукой скромную комнатку, – пусть так продолжается всю оставшуюся жизнь. И прости, – он замялся, – что я с тобой так поступил, – Полина хмыкнула:

      – Не окажись я в Израиле, я могла не встретиться с Хаимом. Вернее, встретиться, но не так, – девушка зарумянилась, – я надеюсь, что и у тебя все сложится…

      Вечером выяснилось, что Хорхе Моралес действительно не появляется дома с пустыми руками.

      – В СССР тебя назвали бы несуном, – расхохотался полковник, – закуска ваша, выпивка моя, – Иосиф не рисковал тем, что его узнают в Пунта-Аренасе:

      – Шмуэль приезжал сюда, когда мы вытаптывали Эйхмана, – заметил он за ужином, – но это было десять лет назад. И я не собираюсь попадаться на глаза Рауффу, – владелец консервных фабрик навещал город только изредка.

      – На производство тебя не пустят, – Хаим подцепил вилкой кусок рыбы, – у нас строгий режим, словно мы не закатываем макрель в жестяные банки, а делаем атомные бомбы, однако остается шоссе, ведущее к эстансии…

      Они с Иосифом исходили окрестности вдоль и поперек. Асфальтовая лента шоссе мокла под бесконечным дождем. Поднявшись на пригорок, полковник вынул из кармана куртки маленький, но мощный бинокль.

      – Внутрь поместья никак не пробраться, – Иосиф хорошо видел железные ворота и каменную стену, – хотя Полина свела знакомство с тамошней обслугой, – Хаим развел руками.

      – Шапочное, как говорят русские. Женщина тоже сдельно моет полы в здешних конторах. Она вдова, с маленькими детьми, ей нужны деньги, – сеньора Белем, по выражению Полины, крутилась, как белка в колесе.

      – Ее муж погиб в проливе, – невесело сказала девушка, – у нее трое малышей, старшему едва исполнилось десять лет. Парнишка пока не работник, даже учитывая то, что здесь редко заканчивают школу, – Полина помолчала, – и это я ее называю сеньорой. У нее есть индейские предки, для других она полукровка…

      Полина часто сидела с детьми женщины, жившей в деревянной халупе на окраине города.

      – Она может взять меня на уборку эстансии, – заметила девушка, – опасности нет, Рауфф меня никогда в жизни не видел и не поймет, кто я такая…

      Иосиф поскреб в коротко стриженых волосах.

      – Именно так советские партизан взорвали гауляйтера Белоруссии Кубе в сорок третьем году. Ему подложили мину под кровать, – полковник покачал головой, – но в их распоряжении было не кустарное изделие, – материалы для трубчатой, как ее называли, бомбы, лежали на кухне, – а более профессиональное устройство. Дуру, – Иосиф махнул на дверь, – не спрячешь в сумке и не пронесешь на себе, – Полина предложила:

      – Все равно я могу наведаться к нему в особняк. Он, наверняка, поддерживает связи с другими бывшими нацистами, например,