Принцип бумеранга. Артем Леонович Чепкасов

Туго, руки затекут.

      – Не сдохнешь, – буднично ответил водитель. – Не надо было рыпаться.

      – А кто рыпался?

      – Рот закрой, пока по второму уху не дал тебе.

      Убедившись, что второй преступник обезврежен, Олег вспомнил о первом задержанном. Обернулся и не увидел его рядом. Панический взгляд по сторонам. Нашел. Плохо различимая в сумраке фигура перелезающего через невысокий забор человека.

      – Стой! Стрелять буду! – закричал Рассказов и погнался вслед за убегающим.

      Поскользнувшись на очищенной дорожке детсадовского двора и едва не упав, Олег уперся в толстые прутья забора, уже преодоленного задержанным. На полминутки отвлекся милиционер, и вот результат. Вновь поставив на предохранитель и вернув оружие за спину, Рассказов перелез через забор и оказался по пояс в снегу, но преследуемый им был уже далеко. Можно бы и догнать, да не позволял белый холодный наст между ними. Высоко поднимая ноги и вновь опуская их в снег, Олег тяжело шёл следом за насильником, стараясь не потерять его из виду. Бронник с неимоверной тяжестью давил на плечи и как никогда мешал болтающийся за спиной «калаш». Дыхание сбилось, изо рта, как из печной трубы, валил густой пар. Но останавливаться Рассказов и не думал, и всё тише и тише повторял:

      – Стой! Стрелять буду!

      Расстояние между ними не сокращалось и не увеличивалось, и это означало одно, – убегающий тоже выдыхается. Того и гляди, остановится и сдастся на милость настырного мента. Во всяком случае, младший лейтенант милиции хотел в это верить. Но противник упрямо полз через сугробы, оглядываясь на преследователя и не слушая его окрики. Заснеженное препятствие шагов в сто насильник преодолел первым и почти выполз на ровную дорожку в соседнем дворе.

      «Всё»! – понял Олег, запыхавшись и нащупывая автомат за спиной. Несмотря на мороз, было жарко от понимания, что придётся стрелять. Но, опасаясь, возможности попасть не в преступника, а по окнам жилых домов, стрелять милиционер не решался. Там люди спят! В висках бешено колотилось давление, сердце грозило выпрыгнуть из груди и больше не вернуться. Правильно, зачем оно ему, если он сейчас безжалостно убьёт мирно спящих людей? Ну, какой дурак придумал квартиры на первых этажах?! Нет! Стрелять нельзя! Отчаяние! Досада! Злость! Опять всё перемешалось в голове Рассказова в те растянувшиеся до нескольких часов мгновения, что он преодолевал последние метры глубокого сугроба. Скинув-таки бронежилет, но, не выпуская из рук автомат, Рассказов выбрался на тропинку и с мыслью: «Будь, как будет», облегченно выдохнул. Вновь опустив скобу предохранителя, Олег передернул затвор и прицелился. Убегавший, будто почувствовав, что следующий его шаг завершит его же драгоценную жизнь, внезапно остановился и, согнувшись, приложил ладонь руки к груди. Он был совсем рядом и смотрел на милиционера. Тот, кому Олег когда-то пообещал, что никогда не заберет чужую жизнь, словно напоминал его клятву затравленным взором преследуемого: «Не убий». Убедив себя, что взял в гонке верх, Рассказов опустил автомат, и насильник рванул бежать с новой прытью.