Тонкие нити судьбы. Любовь Котова

вечером мы смотрели телевизор и увидели репортаж из детского дома. Дети говорили о том, как мечтают жить в семье. Сердце сжималось от грусти. В наших душах поселилось желание помочь такому ребёнку. Взять в свою семью, приласкать, отлюбить. Мы с Игнатом поехали в Рязань в опеку, узнали, какие нужны документы и что делать. Оставили заявку и получили направление в Школу приёмных родителей при Свято-Никольской женской обители.

      Когда отправились в эту школу, была страшная гроза. Молнии раскалывали небо пополам, гром напоминал взрывы. Пришлось остановить машину и некоторое время стоять у обочины. Ехать было невозможно из-за страшного ливня.

      Когда приехали на место, дождь кончился, выглянуло солнце, воздух наполнился запахом полевых цветов и трав. И вдруг раздался колокольный звон. Он был такой красивый, переливистый, и всё это создавало ощущение счастья, как будто кто-то говорил:

      – Ребята, вы молодцы! Всё правильно делаете.

      Через полгода нам позвонили из рязанского детского дома и сказали, что можно приехать. Да, школу мы к тому времени закончили и получили сертификаты.

      Детский дом находится на окраине, можно сказать, за городом. Аккуратное здание утопало в зелени. Перед входом высажены красивые ухоженные клумбы. Директор, полная женщина средних лет, с важным видом надела очки и стала изучать наши документы, как будто видит их впервые. Всё уже сто раз проверила. Ну это так, для солидности.

      – Месяц назад к нам привезли троих детей. Их родители погибли в автокатастрофе, из родных есть только старая бабушка, – сказала директриса. – Но взять их можно только всех вместе. Дети из хорошей семьи, не от алкоголиков. Подумайте. Я не буду торопить вас, но и затягивать не стоит. Вы можете пройти и познакомиться с ними. Только малышка в приюте для младенцев. Это здесь же, на нашей территории.

      К такому мы совсем не были готовы, но оба, не сговариваясь, изъявили желание познакомиться с детьми. Старшему, Петру, было девять лет, среднему, Егору – пять, а Машеньке – полтора годика.

      Мальчики были очень воспитанные, спокойные. Петя вышел, держа Егора за руку. Мы стали с ними разговаривать. Вдруг Егор заплакал, уткнулся мне в грудь и стал по-детски так причитать:

      – Тётенька, миленькая, возьми нас отсюда. Нам здесь плохо. Я хочу домой!

      Воспиталка недовольно нахмурила брови и закашляла. Петя пытался оттащить Егорку, но это было невозможно. Он крепко вцепился в меня тонкими ручонками, продолжая плакать и причитать. Я обнимала его, гладила по спине, успокаивала, целовала в горячую голову. Мальчик не успокаивался. И столько в этот момент во мне было материнской нежности, любви, сострадания. Уже не Егор в меня, а я в него вцепилась. А когда принесли Машеньку, и та спокойно пошла на руки к Игнату… Она даже была на него похожа.

      Понимаешь, Марин, мы приняли решение забрать детей себе. Директор сказала, что нам надо всё обдумать и взвесить. Слишком серьёзный шаг мы хотим сделать. Хотя мы так растрогались, что были готовы взять их в ту же секунду.

      Детей