Там, где меня ждёт счастье. Том третий. Мэгги Ри

этого придурка за шкирку и кинуть перед Риммой, на колени, чтобы он извинялся за каждое нелепое слово в её сторону. Грёбанный психопат.

      РОБЕРТИО:

      Пока люди брали последние куртки, мы со Снаем шатались по этажам театра в поисках Карла, который, к тому же, ещё и на телефон не отвечал. Поймав себя на мысли, что и Римма, и Карл – оба в гримёрке, мы зашли на лестницу, которая вела нас туда, и с удивлением обнаружили спускающегося вниз Карла. Он выглядел более, чем раздражённым, и я попытался с ним заговорить, на что он только что-то пробурчал под нос и ушёл к гардеробу. Римма же была где-то наверху.

      – Думаешь, они поссорились? – Снэйкус, потирая ладони, которые успели замёрзнуть от холодного ветерка, который проступал через приоткрытые форточки по всему театру, обратился ко мне, на что я пожал плечами.

      – Вряд ли. Этих голубков ничего разлучить не может, никакая ссора.

      – Думаешь? Я Карла таким редко вижу.

      – У этого паренька папочкин характер. Маркус тоже, если его что-то злило или обижало, пытался избежать проблем любым способом и ходил угрюмый.

      – Ни разу его таким не видел… Для меня Маркус – образ позитивного мышления, – Снэйкус посмеялся с нежностью вспоминая о моём брате. Впервые мы с ним вспоминали людей, ушедших так давно.

      – Снэйкус? – когда мы уже думали подняться, нас остановил женский голос. Этот голос Снай узнавал из миллиона. Такой строптивый, капризный и жестокий. – Какая неожиданность – увидеть тебя здесь. Неужто пришёл в кои-то веки в театр?

      Безусловно, это была Карен. Когда мы с другом повернулись, тесно прижимаясь плечом к плечу, она довольно улыбалась накрашенными губами и осматривала бывшего с заметной интригой. В последний раз она видела этого мужчину на суде, и теперь очень откровенно изучала его внешне.

      – Дубова? Какая встреча! – Снэйкус взял себя в руки и усмехнулся, спускаясь назад. За последние десять лет он так изменился, что даже подруга детства его бы ни за что не узнала, не будь его волосы красного цвета. – Я думал, ты не в городе.

      – С чего бы это вдруг?.. – та скривила губы.

      – Мало ли, мужчина какой-нибудь благородный тебя увёз, счастья ему боже подари… Чего же ты забыла в столь прекрасном месте, дорогая?

      – Хм, – она вновь усмехнулась и достала из сумки листовку, демонстративно махая программкой перед его лицом, – в этом театре выступает моя дочь, если ты не забыл.

      – Твоя до-о-очь?.. Ох, вот оно что! Надо же, как интересно! Моя дочь тоже сегодня выступала, просто прелестно! Не воспитай я её должным образом, возможно, она бы, как и мать, работала в баре и раскладывала сиськи за барным столиком…

      – Её мамочка, между прочим, теперь граммотный психолог со стажем в шесть лет. Давно забытый бар, подработки, мужчины с отвратительными характерами – всё это позади. Теперь я замужем и муж обеспечивает меня всем, что мне нужно.

      – О, надо же, – Снэйкус прикрыл глаза и дёрнул