Там, где меня ждёт счастье. Том второй. Мэгги Ри

брат… отец того мальчика, так? Он итальянец?

      – К чему эти вопросы?

      – Дело в том, что мы бы с отрядом хотели удостовериться в том, что ваша семья не представляет из себя опасность. Под этим я имею в виду сицилийскую мафию, конечно же, которая могла направить атаку на девочку.

      – Мафия? Вы с ума сошли?

      – Вы же из Италии, так?

      – Я из Италии, но у меня и в мыслях не могло быть, что вы так относитесь к итальянцам. Неужели, для вас каждый уроженец Италии – это мафия? Это смешно.

      – Это не смешно, доктор Телио-Лентие. Я возьму ваши данные, разрешите?

      – Можете взять их в моём личном деле в больнице, напротив.

      – Благодарю. Так, Снэйкус, пройдёмте к вашей дочери…

      Снай как-то странно смотрел на то, как я улыбался полицейскому, явно чем-то озадаченный. Не хватало ещё расизма в мою сторону!

      ЭНЛИС:

      Стоило двери захлопнуться, как я пришёл в панику. Римма облегчённо вздохнула, сжав мою руку в своей:

      – Кхто такие мафиохи?..

      – Это… Итальянские разбойники. Из Италии. У меня итальянская фамилия, вот они и подумали…

      – Лисси… – Римма меня не отпускала. Малейшее моё движение она воспринимала, как знаки любви, и была помешена на этом. – Знаешь… Ты тах выхос…

      Я ей улыбнулся, перебирая пальцами копну её ярких каштановых волос. Я с самого утра заметил: Римма так повзрослела… Она росла быстрее меня, будто убегала вперёд, но всегда ждала меня. Отчётливо было видно, что под бинтами скрывались её красивые очертания девичьего личика. А о телосложении не говорю… Она менялась все больше и больше, и из-под одежды чувствовалось уже не детское тело. Теперь в наличии было два холмика, которых я коснулся, когда мы виделись в последний раз. Она так быстро росла, становилась еще красивее, что я сходил с ума.

      – Ты стала еще красивее, Рим… муля… – она посмеялась над моим голосом и высвободила руку из моей, поправив волосы. – Нет, правда…

      – Ты тозе стал стахше… У тебя… голос схановится чуть нише… И… пйечи… И… Ты такой кхасивый…

      – Это ты красивая…

      – Нет, ты…

      – Нет, – я ей улыбнулся, а она посмеялась, – ты, Муля, – во мне возникло сильное желание тронуть ее за носик, но вовремя я вспомнил, что как такового носа у нее нет. Я взглянул на её окровавленный носик и все равно ничего не смогло меня остановить. – Рим… Рим, можно тебя поцеловать?.. Я… так давно тебя не целовал…

      – М… Мохно… Но… Сейчас прихет папа и… – её щеки еще больше покраснели, губами она набрала воздуха. Я наклонился к ней и прижался губами к её губам и слегка коснулся их языком.

      – Ай! – она меня пихнула и прикрыла рот забинтованной рукой. – Нет, не моху, Лисси… Мне больно… носу…

      – Прости… Я… Просто мне так стало обидно, что целовал какой-то… мудак.

      – Тс-с… – она прикрыла глаза длинными ресницами, и в этот момент в палату ввалилась толпа: дядя Снай, дядя