Навязанный ритм. Геннадий Шептунов

прощают такого. Не жду

      От Судьбы ли, от Бога – и ниже —

      Ничего. Ни в Раю, ни в Аду.

      Ни добавки, ни правки, ни книжек.

      Это всё я вам должен – не мне

      Задолжали!»

        – Ни ветки в окне,

      И ни птицы.

        – И с этим живут!

      Взгляда вниз, вслед понурой фигуре,

      Не случилось. К чему? На траву

      Ляжет снег, след – на снег, и, прищуря

      Нам глаза – Солнце смоет следы.

      И того, уходящего – тоже.

      Всё не ново, хотя непохоже —

      Каждый раз. Так две капли воды

      Попадают – одна в океан,

      А другая… пускай – в Ниагару.

      …А в меня – что попало!? – На пару

      С тем – попавшим —

          я мыла стакан,

      Вилки, ложки – и

          то, что во мне,

      Созревало, как озимь к весне.

      II

      – Мама, мама, не пойму —

      Объясни… – Что? – Почему

      Все всегда уходят люди?

      – Потому что Бог так судит,

      И живущие – все смертны.

      Видишь, милый: звёзд – несметно,

      Их же нужно заселять!

      Спи, сынище. – Плоско, гладко,

      Лампа; узкая кроватка;

      Пушка – “заряжать-стрелять” —

      Под подушкой.

         Точка света.

      Кухня. Мама с сигаретой.

      – Всё не спишь?

      – А ты опять

      Куришь… – Папу жду. – Гулять

      Выйдем завтра? – Я не знаю…—

       Продувная, навесная

      В окна ломится метель.

      “Не кури.”– Не пей. —

         Не те ль

      Призраки былых уютов

      Режут полночь на минуты

      Пониманья: всё. Одна.

      Мать. Подруга. – Не жена.—

      “Вы не курите, не пьёте?

      Значит, будет смерть на взлёте!”

      … На изломе белых крыл…

      – Это папа говорил,

      Что на взлёте!? Всё вы врёте!

      Этот папа – на работе —

      С тётей… – Это – ничего.

      Это… ангел был его.

      2003

      Навязанный ритм

      I

1. Л. Болдову

      Как во гробе либо в утробе,

      Вечность мечется наугад:

      Плыть в горячке, трястись в ознобе —

      Из двух бед выбирают обе.

      Выбор более чем богат

      В тесном братстве наоборотов,

      Где, похоже, и страсть, и страх

      Придают пустоту полёта

      Бормотанию рифмоплёта,

      Соловеющего в словах

      Соловьиных – без дна, без меры,

      Прочь из такта, лучом к луне,

      Мимо времени и барьеров,

      Ибо не удержать размера

      Безразмерной величине.

2. С. Геворкяну

      Миг забрасыванья камнями,

      Время сбора их – на себя.

      Всё, случавшееся не с нами,

      Ныне катится валунами,

      Составлявшими стены в храме

      Всех скорбящих во всех скорбях.

      Здесь – не вскрытое рифом днище,

      Не досадный страховки срыв.

      Грязекаменный смыв – почище:

      После этаких дел не ищут

      Ни